происходили странные перемены. Ее белоснежная грива начала отпадать прядями, а на ее месте начала проявляться огненная поросль. Периодически, по всему телу проходили судороги, вызывая рывки то одной ноги, то другой.

Все вокруг меня такое расплывчатое и нечеткое… Это, наверное, слезы…

Он подошел почти вплотную к Вожаку и поднял на меня свои глаза.

— Ну, почему вы меня не атакуете?

Внезапно раздался едва слышный топот. Он наростал, оставаясь каким-то нездешним. У меня сложилось ощущение, что рядом со мной как будто бы стоит глухая стена, и тот, кто так громко стучит своими конечностями по земле, находится по ту сторону.

— Вот за что я люблю вас, светлых, это за то, что если вы — истинные светлые, вами так легко управлять! Тебе сказали, что им плохо, что у них детки голодают, и что ради этого надо вынести какого-то демона, ты и кинулась делать.

Адам, благоразумно шедший ровно посередине летсницы, выглядел вполне нормальным, поэтому мы выстроились в цепочку и пошли, стараясь особо не отклоняться ни вправо, ни влево.

— А что со мной? — переспросила я невольно поднимая руку вверх.

Но на прошлой неделе в их деревню зашел еще один бессмертный, который предложил им наняться. Так как это был не их Повелитель, они атаковали его, рассчитывая убить или хотя бы прогнать того со своей земли. Последнее им удалось, но на следующую же ночь все кобольды их селения были разбужены заунывным пением, сопровождавшимся отблесками вспышек на небе и запахом серы.

Ну, что ж, этого и стоило ожидать.

Вот теперь, встретившись лицом к лицу со всем отрядом Андрона, я могу в полной мере оценить, какую толпу людей послали за мной. Десяток легкобронированных всадников, я так понимаю, такие же погибли в попытке догнать мой отряд. Три тяжелых рыцаря, в полных доспехах, с толстыми копьями и огромными щитами. Около трех десятков пехотинцев, которые непонятно как поспевали за мной во время погони. И десяток арбалетчиков, спешно натягивавших свое оружие.

— Пусти меня к ней! Я отдам все, сделаю, что скажете, только дай мне спасти ее!

Адам то ли уснул, то ли просто закрыл глаза и погрузился в какое-то подобие сна, сохраняя неподвижность и стабильность статуи.

…

— Успокойся, — примирительно подняла я руку. — нас не в прямом смысле, физически, перебить хотят, а наш разговор.

— И что тут у нас происходит? — оказывается, бас пса был не басом, а тоненьким фальцетом.

Демон величественно и торжественно коснулся груди Прошки заранее извлеченным из-под крыла жезлом. Какая-то призрачная тень, издав еле слышный писк, промелькнула между телом и артефактом. Зомби мешком осел на землю, не издав более ни единого звука.

Старые знакомые, разбойники…

От полученного удара зомби отшатнулся назад, после чего спокойно и равнодушно нанес ответный удар — кулаком в ухо!

— Тогда не оскорбляй память наших матерей! Эти, которые из яиц, не имеют права носить гордое звание сукиных сынов и дочерей! — прорявкал пес.

— Если кто-то придет к кому-то и подвяжет сломанное дерево, кто кому должен заплатить?

— Словно он отчитывался о проделанной работе. Понимаешь, Лена, я не встречал нигде упоминания о том, что кровь демонов способна самостоятельно уничтожать яды.

— Прощай и ты, эльфийская Волшебница Лена. — как то странно попрощалась со мной суккуба, легко вскочила верхом на Лару и, едва тронув ее бока пятками, буквально растворилась в кустах.

— Нет, ты нас еще не привел к цели!

Время ребята, время! Мне некогда возится с вашими проблемами, мне нужно бежать! И словно немым укором моим мыслям перед глазами появляются трое малышей, которые несут корзинку с травой. Неужели они ее есть будут? Да, судя по всему, будут. Даже больше, один, самый нетерпеливый, уже стянул пару травинок и втихаря жует их на ходу.

Великаны упоминали про свои сады, может пойти по этому пути с приведением примеров?

— Скорее всего, да. — уклончиво ответила та.

— И что это было? — недоуменно спросил меня гигантский стражник, после чего посмотрел на свои пальцы. — О! Пальцы зажили! А ты их лечить умеешь?

Только этого мне не хватало. Даже те же «Травяные ножи» я не могу применить, так как это прямой урон, наносимый лично мной, а это запрещено согласно условий квеста.

— Поверили?

Принять…

Мы выбрались из подземелья. Наверху, уже оповещенные посланным вперед Адамом, собралось все население деревушки. Впереди плотной группкой стояли местные шаманы.

— Смотри мне! Не приведи Свет, узнаю, что ты в чем-то таком замешана, или задумываешь, или знаешь и не доносишь… Я… О! Придумал! я заточу тебя в какой-нибудь предмет, закрою тебе каналы подпитки энергией и заброшу в бордель!

— Хорошо, я все поняла, — решилась я еще на одну попытку. — раз я должна платить вам за право лечить вас, а у меня нет на это денег, значит что? Значит, я не могу лечить вас, вернее, не имею права на это, правильно?

— Нет, не правильно! Если ты не можешь оплатить право лечить нас, а мы хотим, чтобы ты лечила нас, значит, ты должна лечить нас в долг.

— Хорошо, а как я отдам вам этот долг потом? Какую работу вы мне поручите, за которую вы будете платить мне, а не я вам?

— Мы платить тебе? Мы никогда не будем платить тебе. Ты будешь делать для нас все, все сильнее становясь должна нам.

— Да что мы с ней разговариваем? — вмешалась Титанша, гонявшаяся за мной до этого, а сейчас сидевшая на земле. Судя по ее равномерному дыханию, она уже отдышалась и горела желанием либо прододжить забег, либо склонить меня к сотрудничеству на таких «выгодных» условиях, что аж дух захватывало. — Ну что, малявка, готова заплатить за право нас лечить по сто пятьдесят монет за каждого? Нет? Тогда готовься к смерти!

Забег прекращался еще два раза. Каждый раз я пыталась доказать Титанам, что правильно — платить тому, кто делает работу, а не тому, над кем эту работу делают. Наконец, когда стоимость лечения выросла до двухсот пятидесяти золотых монет за каждого пациента, в нашей игре в кошки-мышки наметился качественный сдвиг.

Судя по тяжелому дыханию, гигантская женщина начала уставать, да и надоело это развлечение уже и ей и зрителям.

Первый удар молнии мы банально пропустили, но Удача оказалась на нашей стороне, так как трясущиеся после забега руки Титанши не смогли задать правильный прицел. Оглушающий раскат грома и в