- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »
Мила Бачурова I9 — II–II / II–II— 6I
2018-й год. Москва, лаборатория экспериментальной медицины.Телевизионщиков я все-таки уболтала. Такую печальную историю сплела, что сама себе поверила. Расчувствовались. Ладно, говорят, валяй. Только недолго, минута у тебя. И вот смотрю я, как научили, в камеру. Голову держу ровно, стараюсь не моргать. И говорю: — Здравствуй, Витя!
* * *
2011-й год. Москва, арт-объект «СолЯнка». Международная выставка современного искусства.Не хотела я идти ни на какую выставку, мне и дома отлично было! Лежала себе, никого не трогала. А мать, ни с того, ни с сего, завелась. Сидишь, мол, круглые сутки в сети, скоро говорить разучишься. Никуда не ходишь, ничем не занимаешься. ЕГЭ сдавать через год, а ты предметы никак не выберешь! Совсем психованная стала. Как заметит, что я в телефон втыкаю — аж трястись начинает. Девчонки говорят, у них дома то же самое. Общий какой-то дебилизм, модно стало интернет-зависимости бояться. Пришлось игрушку бросать и с Оксанкой на выставку топать, ей подруга билеты халявные подогнала.
Раньше в этом здании завод был, а теперь — галерея. Арт-объект, если по-выпендрежному. А как по мне, так обычное разводилово. За деньги я б сюда в жизни не пошла! Убей — не пойму, ради чего народ такое бабло отваливает. То коряги какие-то железные торчат, и лампочки к ним приделаны. То обрывки проводов с потолка свисают, а специальный вентилятор их в сосульку закручивает. То болты с гайками выложены в миску, будто угощение для киборга. Да я вам таких «экспонатов» с любой помойки — сто тонн притащу! Тоже мне, произведения искусства. А сестрица с подружкой стараются — ахают, щурятся, головами качают. Это чтобы двое парней, которые тоже вокруг «экспонатов» лазят, не подумали, что дуры. Хотя парни — ничего особенного. Меня в упор не видят, типа не доросла еще. Как один такой брякнул — да за тебя дадут больше, чем тебе лет!.. Дебил. Ну, и ладно. Зато вай-фай есть.
Укрытие, от Оксанки подальше, я себе быстро присмотрела. Свинтила потихоньку и плюхнулась на пуфик в углу. Первым делом, всем друзьям-знакомым селфи разослала — «Крисс и арт-объект!» (Крисс — это я). Но не успели в ответ комменты понестись, как неизвестная сволочь толкнула под руку. Телефон выскочил, скользнул по паркету. Я — за ним. Даже обругать ту скотину не успела. Пуфик отодвинула, чтобы телефон достать, думаю, пылищи под ним сейчас будет — ух! Но убирают «объект», видать, на совесть. Под пуфиком — ни пылинки. А рядом с моим телефоном шарик лежит, небольшой такой. Из темного металла. Ну, я подобрала, конечно. Интересно же, что за хрень? Успела разглядеть, что на шарике выбиты цифры, и подумать, что где-то их сегодня видела. Успела почувствовать, как шарик нагревается. А потом, впервые за все свои шестнадцать лет, сознание потеряла.
* * *
Глаза открываю — кругом темно. Лампы погашены, только в окна свет идет, с улицы. Окна — высокие, стрельчатые, от пола до потолка, и поделены на квадратики. Я только по ним и сообразила, что все еще на выставке нахожусь. Села, и как заору: — Оксан! Ты где?! Ты чего меня бросила?! Я считаю — родственников хуже, чем старшая сестра, в природе не существует. Кто не верит, пусть попробует с нашей Оксаночкой пожить. Но без меня сестрица отсюда не ушла бы, это точно.— Кто здесь? — отозвались из темноты. — Вы что тут делаете? Я аж подпрыгнула. Голос — чужой, незнакомый. Хоть и растерянный не меньше моего. — Сейчас, — говорит, — подождите. И где-то там, в темноте, огонек загорелся. Зажигалкой, наверное, чиркнул. Тут и я сообразила фонарик включить — благо, телефон не уронила. А парень ближе подошел, в ладонях огонек прячет. — Вы здесь работаете? — спрашивает. — А как… — и запнулся. Потом вскрикнул и рукой замахал — спичку держал, оказывается, обжегся, когда догорела. Смотрит, будто на привидение. Я себя даже оглядела украдкой — мало ли что? Но, вроде, нормально выгляжу.
Шорты с лямками, джинсовые — Оксанка отдала, сама в них не влезает. Майка зеленая, дольче-габановская, на одно плечо. Топик под ней сиреневый, точно в цвет колготок. И лак на ногтях — такой же, над типсами-снежинками полдня вчера трудилась. Косметику размазать я никак не могла, а на башке до того все залачено, что атомным взрывом не снесет. Надоели мне, вообще-то, черно-белые волосы, давно хочу в малиновый перекраситься, но, в целом, прилично все. Это парень — странный какой-то. Симпатичный, но чудной. Одет в зачуханную куртку с пуговицами, как на прабабкиной наволочке. Штаны — из той же убойной коллекции. Ботинки — не знаю, где такие выкопал, а на голове и вовсе черт-те что.
Я чуть не брякнула: «Че пялишься?!», но сдержалась. А парень мне руку протянул. — Вставай, — говорит. — Ты… вы… наверное, в самодеятельности участвуете? Я как заржу. На нервной почве, не иначе. — Ну да, — говорю. — Вот, прямо в ней и участвую. — За руку его схватилась, встала. — Где здесь выход? — спраш иваю. Идиотский вопрос, конечно. Но, и правда, не помню, куда идти. Парень говорит: — Пойдем, провожу. Мне самому пора. Сморило, должно быть, — а сам теперь, вместо меня, на телефон уставился. Та-ак. Спрятать бы его, от греха. Но только тогда совсем темно будет.
Я в любимый телефончик вцепилась покрепче, и вдруг про шарик вспомнила. — Сейчас, — говорю, — погоди. Села на корточки, и давай по полу шарить. Вот, если б спросили, на фиг мне тот шарик сдался, в жизни бы не ответила! Ну, хоть нашла быстро. Подняла, а парень говорит: — О!.. Надо же, куда закатился. Спасибо, — и ладонь протягивает. А мне почему-то жуть как не захотелось отдавать. Еле удержалась, чтобы за спину не спрятать. — Это твое? — спрашиваю. Обиженно, будто в детском саду. А он вдруг заулыбался. — Такое же, — говорит, — мое, как и твое. Государственное! Это — шарик от подшипника, я его случайно уронил. Полез поднимать, и вдруг сморило. — нахмурился, лоб потер. Не понравилось мне это заявление почему-то. — Вот и меня, — говорю, — сморило. Когда этот сра… дурацкий, то есть, шарик поднимать полезла. Идем, что ли? — Идем, — парень говорит. А сам опять на телефон уставился. — Какой интересный фонарь! Ну да, еще бы не интересный. Последняя модель, на день рождения еле выпросила. Я сделала вид, что не слышу, и пошла. Куда — неясно. Отсюда подальше. Парень за мной. А потом
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »