кочку! Ты тут не на своей территории ошиваешься! Это моя сказка!

Ворона понаблюдала за дерущимися, потом за быстро погружающимся в воду Иваном и задумчиво покачала головой:

— Нда… Слово — не воробей…

— Девочки! Родные! Милые! — запричитал Иван, снова пытаясь поймать ускользающие растеньица. — Я вас обеих очень люблю! Сильно-сильно! Правда-правда! Я вас обеих замуж возьму! Только уймите это болото!!!

Жаба и мухомор остановились и переглянулись.

— А ты, Иван, — сощурилась мухоморица, — часом, не Али-Баба?

— Иван я! — закричал он отчаянно, — Просто Иван! Без бабы!!!

— Тогда чего соблазняешь не по-русски! — грозно взревела лягушка. — Раз Иван — то и баба должна быть одна! Больше не положено!

— А если положено? — робко спросил Иван.

— Я тебе сейчас покажу «положено»!!! — взвилась мухоморица. — Так приложу, что до скончания века лежать будет, не поднимаясь!

— Да не виноват я!!! — забился в истерике Иван. — Они сами кладутся!!!

— Мужчины! — глубокомысленно хмыкнула ворона.

Жаба и мухоморица обменялись понимающими взглядами и пожали друг другу руки.

— Ааа, — невменяемо вопил Иван. — Тону!!!

— Значит, так, — повела плечами лягушка. — Мне мужские достоинства без надобности… Жених — тебе. Царство — мне.

— Девочки! Буль… Де!!! Буль…

Мухомоца покусала ноготочки и нахмурилась:

— А титул кому?

Лягушка подумала и сообщила:

— А титул поделим.

— Как?

— Де!.. буль… во!.. буль… чки!.. буль-буль…

— В понедельник он женится на мне и передаст наследство и титул. Во вторник со мной разведётся. В среду уже будет твой.

— Ага, — разулыбалась мухоморица.

— Де! Буль… буль… буль…

— Чего? — обернулись невесты на мрачно пузырящуюся жижу. Огляделись. Болото счастливо улыбалось каждой кочкой и всяким кустом. В сыром воздухе явно чувствовалась расползающаяся довольная сытость.

— Вот сволочь… — стиснула зубы девица в опасной шляпке. — И этот убёг!

— Нда… — хмыкнула ворона сверху, — не судьба…

Лягушка махнула лапой:

— От судьбы не убежишь!

Плюнула, топнула, прошептала что-то и кочка снова поднялась над болотом, попутно вынося наверх угрюмо отплёвывающегося Ивана. Жених больше напоминал снеговик из грязи, но невест это не смутило.

— Так, царевич, везёшь меня к родителям! — подбоченилась лягушка, щелчком передней лапки стряхивая с кожи соринку.

— Буль-буль! Буль! — хмуро отозвался Иван.

— Что сказал? — вытянулись в его сторону невесты.

— Буль-буль! Буль! Буль! Буль! — повторил и дополнил свою мысль жених, делая соответствующий неприличный жест.

Невесты поменяли цвет: лягушка покраснела, а мухоморица позеленела. Болото сделало вид, что не расслышало.

Ворона флегматично почистила нос лапой и сообщила:

— Сразу видно — не Иван-царевич. Манеры не те.

— Как не царевич? — схватилась за сердце лягушка.

Болото булькнуло и замерло.

— Не царевич!? — сжала кулачки мухоморица.

— Ну, да, — усмехнулась ворона. — Как есть — Иван-дурак.

Невесты переглянулись. Болото от волнения притопило пару кустов. Иван старательно растянул губы в дебиловатой улыбке.

— Иван — крестьянский сын, — добила ворона.

— Буль! — подтвердил жених.

В опустившейся тишине задумчиво булькнуло болото.

— Ну… в меня он не попал… Желаю счастья в личной жизни! — лягушка хмуро пожала руку остолбеневшей сопернице и браво поскакала в даль.

Болото преданно вытянуло камыши в струнку, провожая обожаемую хозяйку.

Мухоморица нервно сжала кулачки и, отвернувшись от Ивана, забормотала:

— Так! Между нами ничего не было! Ты понял? Ничего! Никакой стрелы! Катись, куда глаза глядят, и больше на моём пути не попадайся!

— Да! — не скрывая радости, выдохнул несостоявшийся жених.

Болото презрительно булькнуло.

Иван выкарабкался на кочку и резвой припрыжкой припустил в лес. Мухоморица же досадливо расправила помятый топик и умело залегла на наблюдательном посту между одуванчиков.

Иван бежал, пока хватало сил. Остановился отдышаться только, когда болото скрылось из виду.

Ворона с трудом догнала беглеца и тихо уселась над ним на раскидистое дерево.

— Эй!

— Что?! — подпрыгнул от неожиданности Иван.

— Ты мне, вроде как, должен…

— Чего?!

— Я тебя спасла, царевич…

— Ну, спасла…

Ворона нервно потопталась на ветке.

— Ну… женись давай!

Иван побелел. Пошёл пятнами. Покраснел. Схватился за сердце.

А потом бешено взревел и, разбежавшись, врезался головой в дерево.

Треск! Искры!

Ворону стряхнуло с ветки.

— Нда… — протянула ворона, кружась над лежащим Иваном-царевичем-дураком, — Не судьба…

И полетела, куда глаза глядят.