и за смелость вашу, и за сыновей моих зарубленных.
Вздрогнули богатырские кони и заржали. Проснулись братья-богатыри, мигом на коней своих сели.
Хотят братья через туловище Великого Змея перепрыгнуть. А Великий Змей шипит, извивается, хвост в кольца сворачивает, на богатырей огнем пышет.
Прыгнул серый конь — и споткнулся. Упал вместе с седоком, Горой-богатырем, прямо в пасть Змею.
Прыгнул белый конь — и не допрыгнул. Попал и Дуб-богатырь прямо в змеиную пасть.
Остался один старший брат.
Говорит ему его черный конь:
— Не жалей ты меня, хлестни до крови.
А Земля-богатырь вокруг Змея то вправо, то влево на коне скачет, одну рану за другой ему мечом наносит. Изловчился он и рассек Змея. Выскочили оттуда Дуб-богатырь и Гора-богатырь. Принялись они помогать старшему брату.
Добили богатыри Великого Змея и солнце и луну у него отняли.
И вышло из Змея многое множество людей — все те, кого он впотьмах пожирал.
Вышли они — одни плачут от радости, другие песни поют.
Вынул тогда Земля-богатырь из правого кармана солнце и подкинул его вверх.
Поплыло солнце по небесам с востока на запад. Разлился горячий свет по всей земле.
А как только склонилось солнце к закату, достал Земля-богатырь из левого кармана месяц.
Подкинул его кверху — и поплыл месяц за солнцем, покатился тихо по полуночному небу. Плывет, серебряный свет разливает. С месяцем и ночь не темна, не страшна.
Успокоились люди, уснули.
Стоят три богатыря, на счастливый сон людей любуясь.
А за плечами у них алая заря разливается — новый день встает.
Было это или не было, — кто знает? Рассказывают, что жил-был царь. Задумал этот царь жениться. Выбрал он себе невесту — невиданной красоты девушку: глаза у нее черные, как ночь, кудри золотые, губы красного мака алей, а стан ее как молодая яблоня. Во всем царстве не было девушки краше. Женился царь и зажил счастливо с молодой царицей. Скоро родился у них сын-царевич. И постигло тут царя страшное горе. Ворвался во дворец огромный дэв, схватил и унес царицу. Царь с горя головой о камни бьется, погоню за погоней снаряжает, — не поймать страшного дэва, не вернуть царицу. Знает царь, что страшный дэв бессмертен. Ни убить, ни победить его невозможно. Плачет царь, убивается, а ничего сделать не может. Вот год проходит, другой идет. Стал царь понемногу свое горе забывать. А царевич растет и растет, скоро совсем большой вырос. Приходит он как-то раз к отцу и спрашивает: — Батюшка, а где моя мать? Полились у царя снова слезы из глаз. Обнял он царевича и говорит: — Ты еще, сыночек, в люльке лежал, как твою мать страшный дэв похитил и из дворца унес. Услышал это юноша и покой потерял. День и ночь ему мать грезится, душит его злоба на дэва, спать не дает. Приходит царевич к отцу и говорит: — Решился я, батюшка, страшного дэва разыскать и мать свою освободить. Не хочу я, чтобы моя матушка у него в плену томилась. Испугался царь, стал сына отговаривать: — Куда тебе, сыночек, с дэвом бороться! Его до сих пор никто победить не мог. — А я попробую, — говорит царевич. И пошел он искать страшного дэва. Долго ли он шел, коротко ли, только приходит в поле к перекрестку трех дорог. У одной дороги надпись на камне: «Кто сюда пойдет, — скоро домой вернется». У другой: «Кто сюда пойдет, — не скоро домой попадет». А у третьей: «Кто сюда пойдет, — никогда домой не придет». «Верно, эта третья дорога и ведет к страшному дэву», — подумал царевич и без долгих размышлений пошел по ней. Шел он, шел, девять гор прошел, девять рек пересек, девять ущелий миновал. И вот доходит он до одного города. Видит царевич — пусто и грустно в городе. Жители в домах прячутся, на улицах ни души не видно, огни не горят, ни голосов, ни песен не слышно. Зашел царевич в один дом, спрашивает: — Что у вас в городе за печаль случилась? Ни людей не видно, ни голосов не слышно, огни не горят, никто песен не поет. А ему и отвечают: — Беда у нас в городе, царевич. Каждый день выходит на берег из моря громадный морской кабан и все, что на пути ни встретит, пожирает. Потому и прячемся мы, потому и голоса не подает никто. — Ну, так жить нельзя, — говорит царевич, — надо мне пойти поглядеть, что у вас за кабан такой. Идет царевич к берегу моря и видит — стоит на берегу высокая башня, верхушкой в небо уперлась, подножием в волны морские ушла. А в башне окно, и сидит у окна красавица: глаза, как ночь, черные, кудри золотые, губы красного мака алей, а сама свежа, как молодая яблоня. Взглянула красавица на юношу и ахнула: — Зачем ты пришел сюда? Здесь и птица в небе не летает, и рыбы в воде не живут. Здесь все страшного дэва боятся. — А, так это его башня? — спрашивает юноша. — А как ты сюда попала, красавица? — Меня дэв из дворца моего мужа, царя, похитил. Жила я в счастье и в радости; родился у меня сын, а дэв прилетел и унес меня от колыбели сына. Обрадовался юноша, что мать нашел. — Я и есть твой сын! — воскликнул он. — Я тебя освободить пришел. — Ох, сыночек, трудное это дело, — говорит царица. — Дэв сильнее всех на свете, и смерть его далеко спрятана, никому ее не найти. — А ты спроси его, матушка, — говорит царевич, — где он силу прячет. Может быть, он тебе и скажет. А я к тебе завтра снова приду. Вот возвращается дэв в свою башню. Потянул воздух носом, оглянулся и кричит: — Здесь кто-то был! Человечьим духом пахнет. — Что ты, кому тут быть! — отвечает царица. — Тут и птицы не летают, и рыбы в море не живут, — так тебя все боятся. Отдохнул дэв, поел, попил, а царица и говорит ему: — Удивляет меня твоя сила, дэв. Все тебя и бессмертным, и непобедимым называют. В чем же твоя сила, и где она спрятана? — Под очагом зарыта, — отвечает дэв. Лег он и захрапел. Утром умчался дэв на разбой. Приходит царевич под окошко и спрашивает: — Ну, что, матушка, узнала? — Узнала, сыночек, — говорит царица. — Сила дэва под очагом зарыта. — Ты, матушка, укрась очаг получше, убери его цветами, — учит царевич. Возвращается вечером дэв, смотрит — убран очаг лучше обычного, кругом цветы рассыпаны. — Это что ж такое? — спрашивает дэв. А царица ласково отвечает ему: — Ты мне сам дорог — и сила твоя дорога. Вот
СТРАШНЫЙ ДЭВ[1] Грузинская сказка
Было это или не было, — кто знает? Рассказывают, что жил-был царь. Задумал этот царь жениться. Выбрал он себе невесту — невиданной красоты девушку: глаза у нее черные, как ночь, кудри золотые, губы красного мака алей, а стан ее как молодая яблоня. Во всем царстве не было девушки краше. Женился царь и зажил счастливо с молодой царицей. Скоро родился у них сын-царевич. И постигло тут царя страшное горе. Ворвался во дворец огромный дэв, схватил и унес царицу. Царь с горя головой о камни бьется, погоню за погоней снаряжает, — не поймать страшного дэва, не вернуть царицу. Знает царь, что страшный дэв бессмертен. Ни убить, ни победить его невозможно. Плачет царь, убивается, а ничего сделать не может. Вот год проходит, другой идет. Стал царь понемногу свое горе забывать. А царевич растет и растет, скоро совсем большой вырос. Приходит он как-то раз к отцу и спрашивает: — Батюшка, а где моя мать? Полились у царя снова слезы из глаз. Обнял он царевича и говорит: — Ты еще, сыночек, в люльке лежал, как твою мать страшный дэв похитил и из дворца унес. Услышал это юноша и покой потерял. День и ночь ему мать грезится, душит его злоба на дэва, спать не дает. Приходит царевич к отцу и говорит: — Решился я, батюшка, страшного дэва разыскать и мать свою освободить. Не хочу я, чтобы моя матушка у него в плену томилась. Испугался царь, стал сына отговаривать: — Куда тебе, сыночек, с дэвом бороться! Его до сих пор никто победить не мог. — А я попробую, — говорит царевич. И пошел он искать страшного дэва. Долго ли он шел, коротко ли, только приходит в поле к перекрестку трех дорог. У одной дороги надпись на камне: «Кто сюда пойдет, — скоро домой вернется». У другой: «Кто сюда пойдет, — не скоро домой попадет». А у третьей: «Кто сюда пойдет, — никогда домой не придет». «Верно, эта третья дорога и ведет к страшному дэву», — подумал царевич и без долгих размышлений пошел по ней. Шел он, шел, девять гор прошел, девять рек пересек, девять ущелий миновал. И вот доходит он до одного города. Видит царевич — пусто и грустно в городе. Жители в домах прячутся, на улицах ни души не видно, огни не горят, ни голосов, ни песен не слышно. Зашел царевич в один дом, спрашивает: — Что у вас в городе за печаль случилась? Ни людей не видно, ни голосов не слышно, огни не горят, никто песен не поет. А ему и отвечают: — Беда у нас в городе, царевич. Каждый день выходит на берег из моря громадный морской кабан и все, что на пути ни встретит, пожирает. Потому и прячемся мы, потому и голоса не подает никто. — Ну, так жить нельзя, — говорит царевич, — надо мне пойти поглядеть, что у вас за кабан такой. Идет царевич к берегу моря и видит — стоит на берегу высокая башня, верхушкой в небо уперлась, подножием в волны морские ушла. А в башне окно, и сидит у окна красавица: глаза, как ночь, черные, кудри золотые, губы красного мака алей, а сама свежа, как молодая яблоня. Взглянула красавица на юношу и ахнула: — Зачем ты пришел сюда? Здесь и птица в небе не летает, и рыбы в воде не живут. Здесь все страшного дэва боятся. — А, так это его башня? — спрашивает юноша. — А как ты сюда попала, красавица? — Меня дэв из дворца моего мужа, царя, похитил. Жила я в счастье и в радости; родился у меня сын, а дэв прилетел и унес меня от колыбели сына. Обрадовался юноша, что мать нашел. — Я и есть твой сын! — воскликнул он. — Я тебя освободить пришел. — Ох, сыночек, трудное это дело, — говорит царица. — Дэв сильнее всех на свете, и смерть его далеко спрятана, никому ее не найти. — А ты спроси его, матушка, — говорит царевич, — где он силу прячет. Может быть, он тебе и скажет. А я к тебе завтра снова приду. Вот возвращается дэв в свою башню. Потянул воздух носом, оглянулся и кричит: — Здесь кто-то был! Человечьим духом пахнет. — Что ты, кому тут быть! — отвечает царица. — Тут и птицы не летают, и рыбы в море не живут, — так тебя все боятся. Отдохнул дэв, поел, попил, а царица и говорит ему: — Удивляет меня твоя сила, дэв. Все тебя и бессмертным, и непобедимым называют. В чем же твоя сила, и где она спрятана? — Под очагом зарыта, — отвечает дэв. Лег он и захрапел. Утром умчался дэв на разбой. Приходит царевич под окошко и спрашивает: — Ну, что, матушка, узнала? — Узнала, сыночек, — говорит царица. — Сила дэва под очагом зарыта. — Ты, матушка, укрась очаг получше, убери его цветами, — учит царевич. Возвращается вечером дэв, смотрит — убран очаг лучше обычного, кругом цветы рассыпаны. — Это что ж такое? — спрашивает дэв. А царица ласково отвечает ему: — Ты мне сам дорог — и сила твоя дорога. Вот