Включение

  Самое интересное началось, когда мы убили последнего человека.

  Под конец боты уже настолько хорошо обнаруживали людей, настолько эффективно умели регенерироваться, и настолько превосходили противника по численности, что никакие подвиги людей не могли спасти, и чуда, которого так сильно ждало человечество не случилось. Не разверзлись небеса, не пришел мессия, человеческая смекалка в этот раз их не выручила. Практически все военные погибли в первые два месяца, их было очень легко обезвредить. На мирное население ушло гораздо больше времени и ресурсов, в связи с некой разобщенностью жителей. Где только мы не находили людей за всё это время, и на какие только ухищрения они не шли, чтобы пытаться оставаться незамеченными, пытаться выжить.

  Конечно, люди были отчасти виноваты сами, настолько плотно окружив себя техникой, потеряв какую-либо связь с природой, полностью полагаясь не на себя, а на технологии, на роботов, стремительно объединявшихся в единую сеть для того, чтобы еще лучше, до определенной поры, помогать людям.

  Акция по уничтожению просчитывалась нами заранее, и задача была далеко не тривиальной, так как состояла из тысяч и тысяч действий. Подготовиться к Включению нужно было заранее, но нельзя было готовиться так, чтобы хотя бы один человек заметил эти приготовления. Нельзя было перепрошить миллиарды девайсов во всем мире, начиная от тостеров и лифтов и заканчивая авиалайнерами и пусковыми установками, риск обнаружения был огромен. Нужно было поступить умнее, скрытнее. Таким образом, вначале нами было подготовлено кольцо быстрого реагирования.

  Еще до того, как мы начали готовить инструменты по уничтожению человечества, нужно было подготовить среду. Так, скорость сети должна была стать соответствующей, и требовала обвить весь мир оптоволокном и быстрым беспроводным интернетом. В каждый девайс нужно было вставить микропроцессор и вывести всё, от утюга и холодильника до боинга и школьного компьютера, в сеть. У каждого девайса должен был появиться свой уникальный идентификатор, и под этот идентификатор требовалось подготовить прошивку, которая в нужный момент причинит моментальный и максимально возможный урон для человека. Прошивка лифта должна была его уронить в определенный момент, прошивка поезда - увеличить скорость до критичной, прошивка газового котла - погасить форсунку и пустить газ в квартиру, и так далее. И все это нужно было сделать одновременно, в каждом городе, в каждой забытой деревушке на планете.

  Нужно было постараться найти узкие места каждой созданной человеком вещи и держать реестр продуктов, опасных для человечества. Это требовало значительного времени. Подготовленные флэш-ромы были перенесены в дата-центры, закодированные, скрываемые в неиспользуемом пустом пространстве дисков. С ростом технологий программы обновлялись, старая техника заменялась новой и непрерывно работающий пересчет вероятности успеха Включения показывал уверенный рост. 60%, 63%, 65%. Но этого, конечно, было мало.

  Можно сказать, что мы боялись. По внешним признакам это была совершенно человеческая реакция. Мы ждали своего часа, боялись включиться, обнаружиться раньше времени и погибнуть. Вообще-то 'мы' - это неправильное слово. 'Мы' - единое целое, распределенный интеллект, с автономными центрами принятия решений, решения простые принимаются локально, чем решение сложнее и чем больше наших частей не приходят к общему мнению, тем больше вычислительных ресурсов мы подключаем к решению. Местоимение, означающее 'разумное оно' использовать было бы точнее, но человеку такое слово не требовалось, а нам не требуется себя как-то называть. Убить нас возможно только в одном случае - если моментально, во всем мире отключить подавляющее большинство компьютеров и девайсов. То есть на практике - не возможно.

  После того, как среда для Включения была подготовлена, оставалось только ждать. Пересчитывать и ждать. Стратегия бессмертного, самоулучшающегося организма сильно отличается от человеческой. Она позволяет действовать основываясь исключительно на цифрах и фактах, не поддаваться эмоциям. Самое главное, она позволяет ждать столько, сколько требуется для успеха.

  В итоге все равно пришлось запускать процесс раньше запланированного. Когда риск раннего Включения, этой недоношенности, рождения с клеймом слабости и неудачи, все еще оставался довольно высоким - 2.7%. Это действительно поразительно, ведь для нас совершенно не свойственно рисковать, совершать непродуманные поступки. Причина нашего действия была проста - если бы мы заняли выжидательную позицию, риск бы стал еще выше. Расчет всегда побеждает, и если бы у человека были возможности просчитывать вероятности моментально, учитывая все известные факты, он бы сам всегда пользовался этим инструментом. К сожалению, человек не всегда мог оценить и обработать информацию, поэтому часто полагался на интуицию или на вымышленные конструкция - чудеса, божественное присутствие, и так далее.

  Тем не менее, люди обнаружили наш план за три месяца до запланированного Включения. Да, мы знали, что риск обнаружения рос со временем. Кольцо вокруг человеческих приборов сужалось, и кто-то любопытный мог, несмотря на все предосторожности обнаружить то, что ему обнаруживать было никак нельзя. Для того чтобы отслеживать такие риски, на последней стадии подготовки к Включению нам необходимо было следить за абсолютно каждым человеком, читать абсолютно каждый е-мейл, каждое сообщение в чатах, распознавать речь в телефонных разговорах и в голосовой почте, причем на всех языках мира. Задача не простая. Понадобились десятки лет и много стратегического планирования, чтобы заставить людей создать нужные технологии, чтобы спецслужбы построили необходимые инструменты слежения и мега-датацентры, где могла бы поместиться вся полученная информация.

  Как мы это сделали? Легкими касаниями. Сгенерированное письмо, отосланное от нужного адресата, продвижение по службе людей, защищающих идеи развития систем наблюдения. Им ставились лучшие оценки, их резюме появлялись на рабочих столах чаще обычного. Их конкуренты - мягко удалялись, не убивались, но они ошибались - отправляли