это понравится, но теперь мне нравится… и я так люблю это место, здесь так все хорошо… и… и… и когда я буду графом, то буду стараться быть таким же добрым, как дедушка.
И среди возгласов и одобрительных криков, он со вздохом облегчения попятился назад, положил свою руку в руку графа и, прислонившись к нему, стоял весело улыбаясь.
На этом бы и конец моей повести; но к ней следует прибавить одну интересную подробность, именно ту, что м-р Хоббс настолько пленился жизнью высшего общества, и ему так не хотелось расставаться со своим молодым другом, что он решился продать свою нью-йоркскую торговлю и основаться в английской деревне Эрльборо. Здесь он открыл лавку, пользовавшуюся покровительством замка, а потому торговавшую с большим успехом. И хотя они с графом никогда особенно близко не сходились, как вы мне, надеюсь, поверите, но этот самый Хоббс сделался впоследствии аристократичнее самого графа; он каждое утро прочитывал придворные новости и усердно следил за деятельностью палаты лордов! И когда, лет через десять после того, Дик, окончив образование, собирался навестить в Калифорнии своего брата и обратился к добродушному лавочнику с предложением, не желает ли он вернуться в Америку, тот серьезно покачал головой.
— Только не жить там, — сказал он. — Нет, не хочу я там жить; мне нужно быть около него и присматривать за ним. Америка недурная страна для тех, кто молод и подвижен… но в ней есть недостатки. Нет там ни таких предков, ни графов!
ЛитВек: бестселлеры месяца
