прыганья туда-сюда одни заячьи следы остаются».
Внезапно с крыльца соскакивает Крантс и с громким лаем бежит к дворовым воротам. Оба собеседника, нервы которых взвинчены, испуганно вздрагивают: таких поздних гостей ни тот, ни другой не ожидали, а тех, кто входит во двор – тем более.
Тоотс замечает прежде всего Тээле и пытается сообразить, что это за новый и неожиданный маневр, который его дорогая вторая половина опять изобрела. Затем, видя, как Тээле что-то шепчет на ухо Лутсу и весело при этом смеется, думает: «Она, словно роза – каждому дает по лепестку, мне же достаются одни шипы. Какая радость и счастье царили бы в этом доме и во дворе, если бы она уделила хотя бы лепесток и мне!»
Мужчины слезают с груды бревен, идут навстречу прибывшим, и снова молодой юлесооский хозяин пытается придать своему лицу выражение совершеннейшего безразличия к Тээле. Киппель щелкает каблуками бахил, забывает недавно постигшую его неудачу и от всего сердца жалеет, что не может предложить уважаемым гостям бутылку с тремя звездочками.
– Не беда, – отзывается Тээле, – зато мы кое-что припасли для вас.
– Вот как! Что же именно, позвольте спросить?
– Новость. Быстро пожелайте господину Лутсу и Лийде счастья – они жених и невеста.
– Что? – На несколько мгновений рот Тоотса так и остается открытым, тогда как предприниматель сдергивает с головы свою шапку с козырьком, еще раз щелкает каблуками бахил и жмет жениху и невесте руку. Право же, весьма, весьма отрадно слышать, что дело продвинулось уже так далеко, и в Паунвере снова ожидается свадьба.
Наконец приходит в себя и Йоозеп Тоотс, трясет плечо школьного друга, улыбается и говорит:
– Вот те на, когда же ты успел? А я думал, ты в Рая «Весну» сочиняешь
– Это, – отвечает Лутс, ухмыляясь, – и есть самая замечательная весна, какую только я мог сочинить.
Несколько мгновений молодые супруги еще чуждаются друг друга, наконец, на Тээле как накатывает – она дает Йоозепу тумака в грудь и произносит таким тоном, какого последний от нее уже давненько не слышал:
– Видал, Йоозеп! Сначала я сосватала тебя, теперь подбила Лийде сосватать Лутса, а там, глядишь, и еще кого-нибудь сосватаю. Это для меня – проще простого.
– Да-а, – склоняет Тоотс голову набок, – я вижу, ты и впрямь парень крепкий. Из тебя… из тебя еще может и добрая жена выйти.
– А ты как думал! А теперь будь-ка и ты добрым мужем, позови хотя бы своих гостей в дом да предложи им перекусить.
– Да, да… – бормочет Тоотс, словно бы очнувшись ото сна, и некоторое время бестолково потоптавшись на месте, произносит: – Будьте так добры – прошу! – Обращаясь же к Тээле, говорит: – Погляди, наконец, сколько у нас уже материала для стройки!
Но не успевает общество войти в дом, как на проселке появляется торопливо идущий человек. – Ях, ях, ик! – отдувается он, подходя к ним.
– Либле, – восклицает Тоотс, – ты же обещал пойти домой!
– Оно так, дорогой господин Йоозеп, но ежели я все, что наобещаю, выполнять стану, мне и жить будет недосуг. Не попасть домой. По дороге встретился мне портной Кийр со своими мамзелями, и знаете, что он сказал?
– А что особенного он мог сказать? Небось, меня ругал.
– Нет, не ругал. Сказал, что… Черт побери, мне-то вроде, как и вовсе нет резону слова его скрывать, ежели только госпожи и господа не осерчают, дескать, я всякие бредни повторяю..?
– Не осерчаем, с тобой такое и прежде бывало.
– Нет, как же не быть, и впрямь бывало, я ведь того и не скрываю, дорогой хозяин Юлесоо. Ну да, попался навстречу, мамзели при нем, и – поди знай, где он эдакую чушь подхватил! – ну да, мол, господин Тоотс разошлись с госпожой, мол, теперь девицу Тээле или же госпожу Тээле берет за себя Лутс.
– И ты, конечно, поверил?
– Какое там, не поверил, только вот прибежал вроде как глянуть, как ваше дело ладится. И то сказать, я ведь, не узнав-то, уснуть не смогу.
Всеобщий хохот. Тоотс берет Либле за рукав, подводит к Лийде и говорит:
– Вот, смотри, челнок неугомонный, вот, вот невеста Лутса! Вот!
Звонарь широко открывает свой глаз, скрещивает на груди руки и бормочет: – Ну да… ну да, я же сразу сказал.
ЛитВек: бестселлеры месяца
