class="book">- Возможно, - признал Дориан, - но я всегда предпочту ничтожный фарс в Друри-Лейн грандиозной трагедии в Ковент-Гардене. Мистер Кембл, несмотря на все его классические качества и изящество, оставляет меня холодным. Пусть он груб и неровен, мне подавай темный огонь Эдмунда Кина!

- Эдмунда Кина здесь нет, - указал Саймон. - Он увез свой темный огонь в турне по Америке.

- Конечно, мы скучаем по мисс Кин, но у нас все еще есть мисс Сент-Ли. Разумеется, ее стиль - не стиль Кембла, но думаю, что никто бы не назвал Сент-Ли грубой или неровной.

- Нет, действительно, - протянул Саймон. - Я считаю, что она довольно гладкая и симметричная.

Дориан слегка нахмурился.

- Я нахожу ее манеру игры приятной и естественной. Без сомнения, она привносит что-то уникальное в роль мисс Хардкасл.

Саймон фыркнул.

- Несомненно! Она привносит золотые волосы и прекрасный бюст.

- Я говорю о ее таланте, сэр, - возразил Дориан.

Саймон поднял брови.

- Прости меня! Я не знал, что ты был поражен лихорадкой Святой Ли.2 Думал, ты приехал в Лондон в этом сезоне, чтобы искать невесту, а не любовницу.

- Разве мужчина не может иметь и то и другое? - легкомысленно сказал Дориан.

Саймон нахмурился.

- Мудрый совет, Дориан. Сент-Ли не берет любовников; она берет рабов. Не путай актрису с ролью, которую она играет.

- Что? - с сарказмом вымолвил Дориан. - Ты имеешь в виду, что мисс Хардкасл на самом деле не выходит замуж за эту раскрашенную задницу, Марлоу, после спектакля? Рад слышать! Она - честное дитя и заслуживает гораздо лучшего.

- Ради бога, поклоняйся своему ложному идолу, - мрачно изрек Саймон. - Брось себя в ее власть. Но не приходи ко мне плакать, когда она вырвет твое сердце и скормит собакам.

Дориан громко рассмеялся.

- Она держит собак, не так ли? Женщина, которая держит собак, не может быть совсем уж плохой.

Симон убежденно покачал головой.

- Будь осторожен, сэр: в ее мире именно мужчины носят ошейники. Златоволосая святая, которой ты поклоняешься, существует лишь на  сцене. На самом деле, Селия Сент-Ли - дочь дьявола.

- Если это так, по крайней мере, позволь ей быть отличной актрисой, - ответил  Дориан. - Я бы никогда не догадался, что она дочь дьявола! Саймон, в чем ты ее обвиняешь?

Саймон сжал губы, но не ответил.

- Ну? - потребовал Дориан.

- Она погубила одного из моих офицеров, - неохотно сказал Саймон.

- Погубила ? Как?

- Ее обычным способом. Она заманивает мужчин в игровые дома, удерживая их за столами своим очарованием. Когда они погубленны, она выбрасывает их. Лондон, мой дорогой сэр, полон ее пустых бутылок! Подумай об этом, пока наслаждаешься ее улыбками и красивыми лодыжками.

Дориан только рассмеялся.

- Если это все - я не зеленый юнец, Саймон. И не  игрок. Благодарю за предупреждение, сэр, но не стоит обо мне беспокоиться.

К этому времени антракт закончился, и комната для поклонников опустела.

- Мне лучше вернуться, - сказал Дориан. - Ее светлости будет интересно, что случилось с любимым сыном. Разве ты не идешь засвидетельствовть почтение своей матери?

- Конечно, - ответил Саймон.

- Сегодня вечером у нас гости, - продолжaл Дориан, когда братья присоединились к последним зрителям, поднимающимся по парадной лестнице. - Мама пригласила их, не я. Полагаю, тебе придется встретиться с ними. Сожалею об этом, впрочем, ты можешь чувствовать по-другому. Его зовут сэр Лукас Тинсли, а Лукаста - его дочь, единственный ребенок и наследница.

- Да, - оживился Саймон. - У меня есть дело к сэру Лукасу. Когда я нанес ему визит, секретарь сказал мне, что я найду его здесь.

Дориан отшатнулся в смятении.

- Дело? Но, Саймон, человек  занимается  углем!

- Занимается  углем? - повторил Саймон, развеселясь. - Это как сказать, что Мидас занимается золотoм. Из того, что я слышал, сэр Лукас - король Black Indies3, а прекрасная Лукаста - его наследная принцесса.

Дориан застонал.

- Мама забивает мне голову этой девчонкой уже почти две недели. Ее приданое составляет триста тысяч фунтов. Надо быть дураком, чтобы не жениться на ней. И все же...

- И все же?

- Не знаю, - мрачно заключил Дориан. - Она мне не нравится.

- Это ничтожная причина, сэр. Жалкая! Что с ней такое, что приданое в триста тысяч фунтов не может вылечить? Ее тело покрыто чешуей?

- Счастлив  сказать, что понятия не имею.

- Что тогда?

Дориан задумался.

- Онa разговаривает во время  пьесы.

- Ты слишком привередлив, - сказал ему Саймон, улыбаясь редкой улыбкой.

- Я слишком привередлив? - вознегодовал Дориан. - Ты не захотел жениться на мисс Арбогаст. Она была совершенно безупречна, но ты задрал нос лишь потому, что мама ее одобрила. С твоей точки зрения, это ничтожная причина сэр, - веско добавил он, с радостью возвращая слова Саймона.

Они достигли вершины лестницы. Дежурные в перчатках открыли двери, ведущие в фойе для частных лож, и джентльмены прошли в коридор, мягко освещенный подсвечниками и элегантно обставленный неоклассическими статуями.

- У мисс Арбогаст было всего двадцать тысяч фунтов, - возразил Саймон, когда за ними закрылась дверь. - За триста тысяч мне было бы стыдно не жениться. И тебе должно быть стыдно тоже.

- Мы говорим не обо мне, - твердо сказал Дориан. - Если бы ты женился на мисс Арбогаст, мать передала бы тебе твое наследство. Оно весьма существенно. Ее состояние ничто по сравнению с твоим. Ты мог бы жениться в прошлом году и оставить при себе мисс Роджерс тоже.

- По твоим меркам, это отличные причины жениться, но не по моим! - парировал Саймон. - Мне не надо жениться на мисс Арбогаст, чтобы оставить при себе мисс Роджерс.

- Я снова поговорю с мамой на эту тему, - предложил Дориан. - Она должна понять, что отец не это имел в виду, когда излагал свою волю. Тебе тридцать один. Абсурдно, что мама все еще платит тебе содержание. Ты должен быть хозяином своего имущества.

- Я бы предпочел, чтобы ты не вмешивался в это дело, - резко отказался Саймон. - Такие призывы, как мы оба хорошо знаем, только усиливают упрямствo этой женщины. Маме слишком нравится власть, чтобы отказаться от нее. То, что думал отец, не имеeт большого