========== Глава 1. Машиноид ==========

- Одиннадцатый, помоги пилотам лейтенанта.

Майор Райз безразлично смотрел на экраны в своем кабинете, которые вопяще-красными вспышками оповещали о том, что очередной налет на заставу до сих пор не удалось отбить.

Судя по огромному огненному светилу, родная страна на планете Земля готовилась встречать утро первого дня зимы. Однако, находясь уже пятый месяц на борту Восточной околоземной оборонительной станции, майору Телю Райзу было от этого ни холодно, ни жарко и в переносном, и в прямом смысле слова. Температура в жилом блоке станции за все это время не менялась ни на градус, за что в пору было уже возненавидеть терморегуляторы, которыми были оснащены все помещения. Недавно майора утвердили в праве командовать шестым гарнизоном Восточной станции, всего гарнизонов было двадцать, и, оценивая масштабы всех оборонительных сил, Тель не ощущал особого груза ответственности. Более того, находиться здесь ему было откровенно скучно.

На одном из мониторов отобразился ангар, откуда должен был вылететь Одиннадцатый - машиноид личного пользования майора. Разумеется, у человека, что сидел внутри робота и управлял им, было имя, но знакомиться с пилотами майор не любил. Так уж у него завелось, что они погибали на заданиях относительно часто, и нужды в более тесном общении Райз не видел. За два с половиной года уже десять его машиноидов были стерты с лица земли, кто-то - с лица космоса, и подобное майор начал воспринимать с циничным хладнокровием.

Вот и сейчас, наблюдая за вылетом черной фигуры, его взгляд говорил лишь: «ну посмотрим, долго ли ты продержишься».

Неторопливым движением пальцев Райз включил микрофон и настроился на своего любимчика - подчиненного - капитана Заккари Артиса.

- Свяжись с Землей, не пойму, почему я еще не вижу их ракет-перехватчиков, и сделай так, чтобы я увидел их до того, как буду подписывать акт о разрушенном гарнизоне, - прошипел майор, почти мгновенно отключаясь и не став дожидаться ответа.

Тем временем, набирая скорость, фигура машиноида направилась в сторону ярких вспышек, разрывающих темное спокойствие космоса.

На месте уже были другие, и на подоспевшего пилота никто внимания не обратил. Не удивительно - работали.

Самые беспросветные мысли крутились в голове Одиннадцатого, рядового Габсона, когда он с кислой миной на лице подлетел к группе знакомых несчастливчиков и выставил слабенький щит, которого, впрочем, было достаточно, чтобы защитить их от взрывов. Этих троих машиноидов Габсон даже рискнул бы назвать своими друзьями - за его недолгое пребывание на гарнизоне они здорово успели сблизиться. Ност, Кирит и Варна так же вяло и с неохотой, как и он сам, старались оттеснить очередных агрессоров, посягнувших на голубую планету. Это был третий налет за неделю.

Резкая боль, разливающаяся от левого запястья, заставила Одиннадцатого скривиться и вцепиться другой рукой в ненавистный пилотский браслет. Электронное изобретение ученых двадцать второго века, оплетавшее руки пилота и его хозяина, неразрывно связывало двух людей, но вот физически воздействовать можно было лишь односторонне - от хозяина. Чем не пренебрегал пользоваться Райз, вот и сейчас - боль доступно демонстрировала его недовольство ведением боя.

- Я все понял, понял, майор…

Браслет мешал Габсону ослушаться приказа хозяина, подобно собаке в клетке, которой вырабатывали нужные рефлексы через боль. Ну и подписанный контракт играл свою роль.

«И если я годен только на это…» - Габсон вытряхнул из тубы на поясе крупную ярко-желтую таблетку, с ненавистью посмотрев на нее. Сегодня за завтраком пилоты, как обычно, уже выпили обязательную дозу омниновиза, но предстоящая серьезная схватка, да и майор по другую сторону стен станции, требовали больших затрат сил. (прим. Omnino-лат. целиком, vis-лат. энергия, сила.) Резко проглотив безвкусную таблетку, Габсон, поморщившись, ощутил, как она начинает расщепляться еще в пищеводе. Голову тут же бросило в жар, а ладони вспотели. Но ни потоотделение, ни любая другая защитная реакция не могла охладить балансирующего на грани вскипания организма - это пилот знал предельно ясно. Поэтому машинально надавил на податливую панель управления - максимальное действие омниновиза при средних затратах энергии продлится часа два, значит, самое время работать. Сотни энерго-нитей тут же оплели пальцы пилота. Габсон чувствовал вибрацию на своих руках, точно легкие разряды тока пробегались по его коже, высасывая собственную энергию пилота. Робот едва дернулся, мужчина в его кабине тут же шевельнул рукой, усиливая мощность окружавшего их щита.

- Подключи к прямому каналу связи, координаты на Носта, Варну, Кирита, - пробормотал он, не ожидая ответа. Система управления робота легко выполнила приказ, о чем засвидетельствовал протяжный щелчок, а после отозвались два усталых голоса - Кирита и Варны. Ност последовал их примеру, слегка помедлив, потому что он уже оторвался от знакомых пилотов на приличное расстояние и вступил в схватку с одним из особо отчаянных налетчиков, который, выбравшись из боевого шаттла, пытался атаковать машиноидов Земли, имея защиту только в виде своего термо-и радиационно устойчивого новороченного костюма.

- Все можно понять, но это уж совсем какое-то пренебрежение к нам, как к боевым единицам, - не упустил возможности скептически прокомментировать обмундирование врага Варна, в то время как Ност буквально разрывал на куски отчаянного малого руками робота.

- Пренебрежение к тебе, как к человеку - это не волнует. А вот как к боевой единице - так обидно? - фыркнул Габсон, - а я думал, мы в первую очередь люди, а пушечное мясо лишь во вторую.

- Не начинай опять, а.

Из динамика отчетливо улавливалось раздражение в речи Носта, но это только заставило Одиннадцатого ухмыльнуться.

- Не зли меня, Габби, а то, как выберемся, разукрашу твоего робота похлеще, чем этим захватчикам-любителям, - Ност демонстративно выпустил залп по шаттлу, из которого выбрался предыдущий, теперь уже несуществующий, иноземный смельчак. Броня космолета от этого, конечно, не сильно пострадала, но выглядел показ силы эффектно.

- Побереги энергию, балбес, - голос Кирита всегда оставался спокойным и, как правило, сводил все споры на нет.

Продвижение к чужим кораблям шло тошнотворно медленно, но тут Габсон всецело списывал вину на себя. Дело в том, что он был