городах расцветет культура. Повсюду будут музыка, искусство и книги. Все народы, живущие на Земле, примут участие в этом расцвете. Мы станем мудрыми, счастливыми и богатыми, какими никто до нас еще не был. А потом… – Он замялся, будто упустив ход мысли. – Потом мы примемся за исследование Вселенной. Мы освоим Марс, Венеру и Юпитер… Достигнем границ Солнечной системы, увидим Уран и Плутон. Потом мы полетим к звездам… На сегодня все. Спокойной вам ночи. Спите с миром.

Первые мгновения после окончания передачи никто не шевельнулся. Затем возник шепот, который превратился в настоящий гам. Рид смотрел по сторонам и без всякого удивления замечал, что лица окружающих все больше бледнеют, а глаза хлопают все чаще и чаще.

– Знать бы, какое место в новом мире займет телевидение… – начал Веллман, будто говорил сам с собой.

Галстук плясал у него на груди.

– Телевидение останется, это точно! Телевидение – часть того лучшего, что есть в этом мире!

Он обернулся к Пиннеру, который весь, казалось, спрятался в свой носовой платок.

– Уведите его отсюда, быстрее! Иначе он задохнется в этой давке,

Пиннер кивнул, вытер мокрые глаза, кинулся в толпу, запрудившую студию, и тут же вернулся, толкая перед собой Герберта. Рид, работая локтями, помог им, и они с трудом выбрались в коридор, а потом через вестибюль на улицу. Там они быстро поймали такси.

Рид без спроса залез в машину и уселся лицом к лицу с Гербертом, откинув спинку сидения. Тот казался подавленным, но на губах его блуждала едва заметная улыбка.

– Если не хотите, чтобы вас раздавила толпа, я бы не советовал вам возвращаться домой, – сказал Рид Пиннеру-отцу. – Лучше поедем в более спокойное место.

Пиннер согласно кивнул головой.

– Отель Трилер, – бросил он шоферу такси. – Только помедленнее, друг мой. Нам нужно подумать.

Он обнял сына за плечи и прижал к себе. Его глаза блестели.

– Герби, маленький мой, я горжусь тобой!… Горжусь, как только может отец гордиться своим сыном. То, что ты сказал… Это было великолепно, да, великолепно!

Шофер замедлил ход. С округлившимися от удивления глазами он обернулся на Герберта.

– Молодой мистер Пиннер, не так ли? Ну и ну… Я только что смотрел вашу передачу! Могу ли я пожать вашу руку?

Герберт помешкал, прежде чем наклониться к переднему сидению. Шофер с почтением принял его рукопожатие.

– Разрешите поблагодарить вас… Извините, мистер Герберт, но ваши слова глубоко тронули меня. Я воевал, знаете ли.

Машина двигалась к центру города. Рид быстро понял, что просьба ехать медленнее была излишней. Улицы чернели от народа, и пешеходы толпились уже на проезжей части. Такси замедлило ход и поползло, как черепаха. Рид быстро опустил жалюзи, чтобы сохранить мальчика от посторонних взглядов.

Со всех сторон доносились крики разносчиков газет. Пиннер воспользовался тем, что машина на какое-то время остановилась, и выскочил, а затем вернулся, нагруженный газетами.

«ПРИШЕСТВИЕ НОВОГО МИРА» – гласила одна из них. «ЦАРСТВО МИРА И ДОБРА» – заявляла другая. «РАДОСТЬ МИРУ» – вступала третья.

– Это великолепно, не правда ли, Герберт? – воскликнул Пиннер. Его глаза блестели, как алмазы. Он сжал руку Герберта. – Ну разве это не великолепно? Ты счастлив?

– Да, – ответил Герберт.

Наконец они прибыли в гостиницу, где после регистрации получили номер на шестом этаже. Снизу доносился шум толпы.

– Устраивайся, Герберт, и постарайся немного отдохнуть, – сказал Пиннер. – Ты устал. И в этом нет ничего удивительного: столько сил затратил на сегодняшнюю передачу.

Он немного походил по комнате, потом снова обратился к сыну с лучащейся улыбкой на лице.

– Малыш, я пойду немного прогуляюсь. Просто выхожу из себя, когда долго остаюсь на одном месте. Интересно посмотреть, что там творится на улице.

Его рука уже легла на дверную ручку.

– Ну конечно же пойди, папа, – ответил Герберт из кресла.

Рид и Герберт остались в номере одни. Внезапно Герберт схватился за голову и застонал.

– Герберт, – ласково сказал Рид. – А я-то думал, что ты не можешь заглянуть в будущее дальше, чем на двое суток.

– Это правда, – ответил Герберт, не поднимая глаз.

– Но все, что ты предсказал сегодня…

Шум толпы внизу перерос в глухой рокот, который время от времени волнами врывался в номер. Тем не менее было такое впечатление, что настала полная тишина. Герберт тихо поднял голову.

– Вы хотите знать правду?

Риду потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить свои желания в этот момент. Он попытался собраться с мыслями, но понял, что им овладел страх.

– Да, – ответил он.

Герберт поднялся и подошел к окну. Он остался у поднятых жалюзи, но смотрел не вниз, на толпу, а на последние отблески заходящего солнца.

– Я бы не узнал, если бы не эта книга… – сказал он, обернувшись.

Его губы дрожали.

– Я бы просто почувствовал, что произойдет что-то важное… Да, что-то важное. Но теперь знаю. Моя книга по астрономии. Смотрите.

Он указал пальцем на солнце, которое окончательно закатилось за горизонт.

– Завтра все будет по-другому.

– Что ты хочешь сказать? – закричал Рид, которому страх придал неожиданную силу. – Что ты хочешь этим сказать?

– Что… завтра солнце станет совсем другим. Может, это и к лучшему. Я хотел, чтобы они были счастливы. Не ругайте меня, мистер Рид, за то, что я солгал.

Рид в бешенстве смотрел на него.

– Но о чем ты солгал, черт побери? Что будет завтра? Говори!

– Завтра солнце… забыл, как это называется… Как называется та звезда, которая внезапно вспыхивает и становится во много раз больше, чем раньше?

– Новая? – завопил Рид.

– Ну да… Завтра солнце взорвется.