ужасе, когда я представляю, как она вообще ее переходит.

— Я иду тебя искать, Сара Медвежонок! — Бен снова кричит, — Оставайся в своем укрытии.

Я начинаю потихонечку успокаиваться, когда он оказывается в двух футах от обочины дороги, и Сара почти в пределах его досягаемости.

— Виктория!

Нет, нет, нет!

Моя мать зовет меня обезумевшим голосом. Словно в замедленной съемке, я наблюдаю, как голова Сары поворачивается в мою сторону, когда она слышит мое имя. Бен наклоняется к ней, чтобы поднять ее, но прежде чем он успевает это сделать, она убегает от него и выскакивает на проезжую часть. Я кричу ей, чтобы она остановилась, и срываюсь с места, но мой отец дергает меня назад, спасая мне жизнь от машины, которая сбила бы меня, если бы я выскочила между автомобилями, припаркованными по обе стороны.

Жизнь снова ускоряется, и Бен бежит следом, подхватывает ее на руки и не останавливаясь, пересекает две полосы на противоположной стороне. Я слышу громкие автомобильные гудки, и мгновенно жизнь снова замедляется. Совершенно неожиданно с обеих сторон появляются машины, заставляя Бена выбирать, либо вернуться назад, либо двинуться в мою сторону. Он продолжает двигаться вперед и чуть не попадает под колеса седана, который сворачивает в сторону, чтобы не сбить его. Одна полоса пройдена, осталась еще одна. Приближающийся автомобиль сигналит и уклоняется влево, чтобы объехать его, и внедорожник на следующей полосе, который едет по встречке, делает то же самое.

Весь мой мир рушится, когда я понимаю, что серебристый грузовик, следующий за внедорожником, не подозревает о смертельной игре Фроггер (видео игра 80х, цель которой заключалась в том, чтобы перевести лягушку целой и невредимой через многополосную дорогу с интенсивным движением. Прим.пер.), которая происходит на дороге. Визг тормозов несущегося грузовика разрывает воздух, и в следующее мгновение три машины развернуло в центре магистрали. В моих ушах стоит такой громкий звон, что моя голова раскалывается от мучительной боли.

Боль. Это по-настоящему.

В трех футах от места аварии на земле неподвижно лежит фигура. Большое тело мужчины, прижавшее крошечный комочек ярко-желтого материала.

Звук становится громче, мне кажется, что мое горло сейчас разорвется в клочья, и я понимаю, когда рвусь к ним, что этот звук - это крик.

Это мой.

Крик.

Я тяжело падаю на землю на колени и почти не замечаю резкой боли, когда острые осколки стекла впиваются в мою плоть. Все, что я чувствую, это онемение. Кровь, она повсюду, на земле.

На них, они все в крови.

Кто-то тянет меня за руки, и я думаю, мне говорят, чтобы я не трогала их, но как я могу остаться в стороне. Мое сердце лежит на земле, передо мной, и мне необходимо знать, что оно все еще бьется.

Я ничего не вижу из-за потока слез и ничего не слышу из-за грохота в моей голове, поэтому кладу руки на два тела, прижатых друг к другу передо мной, и когда не чувствую биения своего сердца, я понимаю.

Оно остановилось.

Никакой боли.

Это не может быть правдой.

Три дня спустя.

Светит солнце, отбрасывая блики на два гроба, которые опускают друг за другом в землю. В большом с бледно-лиловыми розами на крышке, находится одна половинка моего сердца. Во втором, таком крошечном, с красивыми бледно-лиловыми маргаритками в лапах мягкой игрушки - медведя, даже не знаю, как помещается вторая половина моего сердца.

Как солнце может светить?

Разве оно не понимает, что потеряло свои самые яркие лучики?

После аварии я оставалась в оцепенении и держалась за него, понимая, что без боли была надежда, что все это не по-настоящему. Но, когда доктор вернул мне простое золотое кольцо и крошечный золотой медальон, я почувствовала ее. Невыносимая боль разрывала меня, каждая клеточка, каждый нерв, все мое тело корчилось в муках. Боль. Нет. Я не верю этому.

Боль. Это реальность.

Я одинока, несмотря на толпу людей вокруг меня. Люди разговаривают со мной, но я их не слышу. Мне хочется спросить, где третий гроб. Я не могу жить без сердца, верно? И все-таки, вот она я, мои сердце и душа похоронены, а я, каким-то образом, дышу без них.

Когда я сталкиваюсь с тем, что вынуждена жить, я понимаю, что благодарна за отсутствие этих жизненно-важных органов. Без них я ничего не чувствую. Я ухожу от всех, игнорируя каждого, кто обращается ко мне, я оставляю все свои чувства и эмоции позади.

И хотя это моя реальность, я не чувствую никакой боли.

Глава 1

Чейз 

— А теперь, — я прищуриваюсь и пригвождаю нескольких своих самоуверенных и нахальных студентов строгим взглядом, — не думайте, что выбрав "Власть и Доминирование" в качестве своей темы, я приму кучку курсовых по БДСМ. Если вы усвоили что-либо из этого курса, вы поймете, что это больше, чем флоггеры и обращение к кому-либо "Папочка". — Класс взрывается смехом. — Все, кто выберет эту тему, будут оцениваться жестче, чем, скажем, такие темы, которые никто и никогда не выбирает, как "Когнитивные связи в принятии решений" или "Вклад родителей".

Смех затихает, и некоторые из студентов стонут, определенно, все они собирались отправиться в Тамблер (Tumblr - Тамблер - микроблог для общения. Прим.пер.), чтобы начать свои исследования сразу после окончания занятий.

Я усмехаюсь над их разочарованием и продолжаю.

— У вас есть две недели, чтобы закончить это задание в соответствии с требованиями критериев оценки. В среду и пятницу, на этой неделе, мы перенесем занятия в Медиа Центр, чтобы начать наше исследование. Все работы необходимо сдать за неделю до выпускных экзаменов, и это двадцать процентов вашей итоговой оценки, что можно увидеть в плане ваших занятий. У кого-нибудь есть вопросы?

Мак, местный оболтус, поднимает руку.

— Две недели не так много для научной работы в двадцать пять листов, Доктор Монро. Особенно, когда выпускные экзамены не за горами.

Несколько студентов тяжело вздыхают, выражая согласие.

Я хмурюсь, сдвигая брови вместе, словно обдумываю его жалобу.

— Знаешь, Мак, ты прав. Забудьте о задании.

Я смеюсь, когда они радостно улюлюкают.

— Шутка. Выполняйте задание. Не ленитесь. Большинство из вас является выпускниками университета Чикаго и планирует этим летом проходить интернатуру в психиатрических клиниках и в частных