Тори Озолс Ведомая рукой жизни

Глава 1

Сжимая в руках стакан с кофе, я медленно шла по улице, направляясь на работу. Каблуки цокали по плитке, которая украшала центр города, а затемненные очки давали чувство отрешённости от всех. Я разглядывала спешивших вокруг меня людей с присущей мне долей цинизма, играя в свою излюбленную игру «кто, чем болен?».

Кожаные перчатки несвойственные для золотой осени, придавали мне уверенности. Мой вечный атрибут. Нет, чтобы касаться всех подряд и дарить им жизнь без болезни, в полном здравии до глубокой старости. Хм, я никогда такой не была и не стану. За это мать и ненавидела меня.

Губы снова изогнулись в ироничной улыбке. О матери лучше не думать. У нас с ней разные понятия о жизни и добре. Вот отец, поддерживает меня на все сто процентов. Хотя на самом деле и не знает о моей уникальности. Мама один раз пыталась ему рассказать, но фраза «тебе бы к врачу сходить или съездить отдохнуть в тиши и покое» свела эту попытку на нет.

Для папы я была его гордостью. Дочь, которая сама поступила на бюджет в Медакадемию, спасла сбитого пешехода, закончила с красным дипломом, получила работу в лучшей частной клинике и стала там ведущим специалистом, у которого минимальный процент летальных исходов, а по правде говоря, вообще нулевой. Врач от бога, или от дьявола, как любила я додавать.

Первый раз моя способность проявилась, когда мне только исполнилось тринадцать. На нашей улице сбили кошку, но когда я к ней подошла она еще была жива, трепыхалась на асфальте. Я присела перед ней на колени, и просто погладила, успокаивая. В тот же миг она поднялась на лапы и потерлась об мою руку, словно говоря «спасибо», но мне от этого радостно не было. После прикосновения к ней все тело ломило от жгучей боли, но все же я ее стойко вытерпела. Другой бы ребенок на моем месте побежал бы сразу к маме, а я, перетерпев, решила испытать себя еще раз. Всегда была слишком скрытной, серьезной и предусмотрительной для своих лет.

Второй попыткой стал старый соседский пес, который давно ослеп. Нет, он не помолодел, но слепота прошла. Правда и здесь мне пришлось не сладко, но зато в тот момент я поняла, что уникальна. Эта теория подтверждалась еще не раз в последующих случайных прикосновениях, пока я не стала носить перчатки, дабы обезопасить себя. Маме, конечно же, ни слова не сказала. Эта была моя тайна.

Узнала она все банально и просто. Ведь какой бы циничной я не была, маму свою любила. Поэтому, когда ее стали мучить сильные сердечные приступы, и один такой почти привел ее к грани, я не выдержала и, сняв перчатки, нежно погладила ее по лицу. Что сказать, после этого мама уже ничем не болеет. Зато отходила я от этого довольно таки трудно. Так она и догадалась о моих целительных свойствах.

Мое плечо в спешке задел плотный мужик, и под броское «извините» умчался дальше. Я остановилась, злобно смотря ему вслед. Хорошо еще, что кофе не выплеснулось. И вот в этот момент мои глаза столкнулись с пристальным взглядом. Темноволосый, широкоплечий мужчина в черной кожаной куртке, под которой была белая футболка, и потертых джинсах, спокойно стоял в нескольких метрах от меня и пронзал своими глазами.

Хм, это было не особо странно, но чем-то меня задел его взгляд. Да, я считала себя довольно таки эффектной женщиной, и выбор моих любовников всегда подтверждал это. Поэтому то, что я могла привлечь мужское внимание не вызвало у меня подозрения. Вот только мурашки, побежавшие по спине холодком, были новыми и непривычными. Они ни разу не появились вовремя моей учебы, при резанье трупов и живых людей. Я всегда была холоднокровна и спокойна. И даже ни один мой любовник не смог заставить меня вот так дрожать.

Он хмыкнул, и я увидела его игривую улыбку. Время словно остановилось между нами, и в тоже время бежало отчаянно быстро. Вибрация телефона в кармане вывела меня из задумчивости, и, достав его, я прочитала сообщение своего ассистента. Когда же вновь посмотрела в сторону того мужчины, он уже исчез.

*****

— Ангелина Вячеславовна, у вас сегодня три приема и одна операция.

— Отлично. Кто?

Что сказать имена своих пациентов я тоже редко запоминала. Не нужны они были мне. Главное, что я помнила всех по болезням. А Кирюша, мой ассистент, отлично справлялся со всем остальным. И зная меня уже очень хорошо, он с легкостью понял, о чем я спрашиваю.

— Аппендикс.

— Фу, скучно. Можешь мне ассистировать.

— Спасибо, Ангелина Вячеславовна.

Так и хотелось скривиться. Ну, мать, ну угодила. Сколько себя помню, столько и возмущаюсь над выбором для меня имени. Ну, какая я Ангелина? Мне до ангела далековато, к счастью или к сожалению, она уже давно это поняла.

— Приемы?

— Первый через десять минут.

Я кивнула и направилась в свой шикарный кабинет. Начался новый рабочий день.

Два приема пролетели незаметно. Как всегда ничего сложного и интересного. До назначенного времени третьего приема оставалось двадцать минут, и я вышла из кабинета, желая поговорить с Кириллом о предстоящей операции. Мальчику пора было набираться опыта. И пусть его устроили ко мне по блату, через хозяина клиники, к моему удивлению он работал прилежно и впитывал в себя каждую деталь.

В коридоре я резко остановилась и уставилась мужчину, сидящего на диване. Это был тот же мужчина, который рассматривал меня на площади. Его поза была расслабленной, одна нога, закинутая на вторую, а рука вальяжно лежала на спинке дивана. Игривая улыбка на его лице, которая переросла в предвкушающую, вызвала волну озноба в моем теле. Все в нем говорило, что он ожидал меня.

— Ангелина Вячеславовна, господину Владиславу Нестерову назначено на одиннадцать тридцать, но он уже ожидает, вы можете его принять?

И тут я понимаю, что этот субъект и есть Владислав Нестеров, мой пациент, которому уделить внимание лично просил главврач.

— Да, конечно. Пусть проходит.

Я развернулась кругом и вновь направилась в кабинет, стараясь выровнять дыхание. Такого со мной еще никогда не было. Никогда.

Усевшись в свое любимое кресло, я наконец почувствовала прилив былой уверенности, и включив режим «доктор Ишакова», кивков указала мужчине сесть напротив.

— Начнем из обычного вопроса. Что вас беспокоит? — произнесла я, и, взяв ручку, начала делать запись в историю болезни.

— Женщина. Светлые волосы, карие глаза, наглая улыбка, обладающая силой, способной дарить жизнь.

Я резко подняла голову и посмотрела на Владислава. Мне же не могли послышаться его слова. Нет, я четко все расслышала каждое слово.

— Что?

— Вы прекрасно поняли и в первый раз. Я так долго искал вас, Ангелина.