мазанок, неприступных касб и горных тигремтов, палаток кочевников и пастушеских дуаров, портов и безбрежной песчаной Сахары, отелей для иностранных туристов и пещер современных пещерных жителей.

Если на мгновение закрыть глаза, начинает казаться, что поет песнь моря поднесенная к уху раковина. И только изредка какой-нибудь более резкий звук, вырывающийся из монотонного шума, — неприятный крик осла или звон колокольчика — напомнит, что это не шум моря.

На противоположной стороне площади высится в голубом безоблачном небе стройная каменная башня мечети, как маяк над волнами ревущего прибоя. Это знаменитая Кутубия, один из великолепнейших архитектурных памятников страны, построенная из розового камня. Мечеть — была воздвигнута руками христианских невольников в XII в. по воле султана Абд аль-Мумина.

Площадь Джемаа аль-фна — живое пульсирующее сердце одной из четырех столиц Марокко — Маракеша. Название площади, столь экзотическое для европейского уха, на языке жителей этой страны звучит зловеще. Джемаа — это народное вече, религиозное сборище, а также — площадь. Аль-фна — „казненные“, т. е. те, кого повесили, расстреляли, четвертовали. Не так давно на стенах, окружающих площадь, еще висели головы казненных — врагов, изменников, повстанцев или преступников. Таким образом, Джемаа аль-фна — „площадь казненных“, „лобное место“. Мрачное название. Но сейчас это, к счастью, уже только название. Как поля битв порастают буйной травой, так и здесь цветет, кипит, неумолчно шумит жизнь, всепобеждающая и торжествующая. Площадь эта концентрирует все многообразие страны, так же как линза собирает в фокусе лучи. Недаром мы именно отсюда начинаем свое путешествие по этой прекрасной и удивительной стране.

Вдоволь налюбовавшись простором площади и красочной шумной толпой, сойдем вниз и смешаемся с человеческим муравейником. Попробуем разложить собранный линзой свет на отдельные однотонные лучи. Посмотрим, получится ли это у нас.

Камни Кутубии розовые. Глина, из которой вылеплены, да, именно вылеплены, а не сложены окружающие площадь здания, стены города, ворота, — красная. Земля самой площади и пыль, вздымаемая проходящими людьми и животными, также имеют красный оттенок. Маракеш называют „красным городом“.

Итак, мы среди толпы. Наши чувства в смятении. Волна чуждых и раздражающих цветовых тонов и звуков накатывается на нас.

Странные, неприятные для новичка запахи пота перегретых человеческих тел, мулов, ослов, верблюдов и лошадей, навоза, текстиля, выделанной кожи, ремней, красителей узорчатых тканей, ковров и пищи, аромат благовоний, южных плодов, табака и еще какие-то другие, неуловимые и таинственные, ошеломляют и поражают, а струящийся с неба жар подавляет и обессиливает. В городе от них не скрыться. Только ветер пустыни или свежий воздух гор избавят тебя от них.

Ты щуришься, ибо яркий свет, отражаемый белыми одеждами, слепит глаза. Но в бесконечном лабиринте выбеленных домов будет еще хуже.

Там, на террасе кафе „де Франс“, в твои уши вливался однообразный, монотонный шум, похожий на отголосок морского прибоя. Вблизи ты уже различаешь отдельные звуки. Чуждые, хриплые, гортанные и все одинаково непонятные. Вот эти более певучие — завывания торговцев и перекупщиков, которые, как и всюду под солнцем, расхваливают свой товар или свои услуги. Те, другие, клокочущие в гортани, гневные и отрывистые, — попросту проклятия. Там спорят или торгуются. Здесь недовольный клиент ругает брадобрея, еще дальше — перекликаются друзья, нищие атакуют пришельцев, а эта шумная давка — погоня за вором.

Уступим дорогу — это кричат нам. Сквозь толпу пробирается с тяжелой поклажей ослик. В этой стране даже почтеннейший человек уступает дорогу животному, ведь оно несет груз.

Но понаблюдаем за людьми! Как они интересны! Мужчины, особенно те, кто постарше, в своих просторных одеждах походят на патриархов или пророков. Они носят джеллаба — длинное платье, поверх которого надевают бурнус — шерстяную пелерину с капюшоном. На голове — повязка в виде тюрбана, называемая здесь рсзза, красная феска — тарбуш — встречается реже и преимущественно у купцов в городах. Несмотря на палящее солнце, многие ходят с непокрытыми головами. Буйные, нередко курчавые, густые волосы, как шапка, защищают голову от жарких солнечных лучей. Сам же я предпочитаю заурядный баскский берет, так как пробковый шлем, по моему мнению, несколько шутовской убор. Его очень любят английские и американские туристы. На предприимчивых гидов и мальчишек-проводников он действует как магнит. Отвязаться от них трудно.

Вместо неудобных европейских брюк я ношу сирвалъ, легкие, широкие, стянутые на щиколотках арабские штаны, особенно практичные, когда сидишь, как мы это называем, „по-турецки“. Во всей Африке и доброй половине Азии сидят именно таким образом, следовательно, это не только турецкое изобретение.

Ты улыбаешься тому, что я отпустил бороду. Нет, это не для фасона и не затем, чтобы уподобиться местным жителям. Просто я не могу возить драгоценную воду еще и ради бритья.

Женщин на улицах встретишь редко. Их место в доме. И они почти не покидают его, а если и выходят, то укутанные чадрой. Покрывало, закрывающее лицо, называется чаршаф или леуж. Коран запрещает женщине показывать свое лицо чужим мужчинам.

Одежда женщины чаще всего состоит из большого куска белой ткани — хаик, в который она тщательно заворачивается. Даже голову и лицо закрывают тем же куском полотна. Молодые франтихи носят чаршаф из разноцветной прозрачной материи: в таких случаях можно разглядеть очертания лица. Однако не приглядывайся слишком настойчиво. Это неприлично, а иногда и небезопасно. Мужчины здесь ревнивы. А кумия, разновидность кинжала, у каждого всегда под рукой.

Если тебе встретится женщина неевропейка с открытым лицом, то знай — это негритянка или берберка. Они исповедуют ислам, но лица не закрывают.

Я упомянул, что женщины редко выходят на улицу. Это не совсем точно. У них есть „свои“ улицы. Это не означает, что им выделен какой-то специальный район города. Нет, их улицы — это плоские кровли домов, превращенные в своеобразные террасы. Дома стоят близко друг к другу, и можно путешествовать с террасы на террасу. Террасы соединены приставными лесенками и ступеньками. Мужчины и животные ходят внизу, женщины — наверху. Там — их царство, там они гуляют и отдают дань сплетням.

На мужчинах и женщинах — туфли без задников, а вернее — с притоптанным задником; называются они белъха. Туфли эти, часто очень дорогие, расшиты золотыми и серебряными нитями, украшены драгоценными камнями. У многих мужчин,