исполняется тринадцать лет. Какой же подарок ей купить?.. С завтрашнего дня займусь гантелями».

Витя посмотрел в окно. Он видел плоскую крышу соседнего дома с антеннами над каждым подъездом, синее небо, в небе было одно-единственное облако с лохматыми краями, похожее на неуклюжего щенка.

«В моей жизни ни разу не было ничего необыкновенного, — думал Витя. И сразу о другом, немного смутившись: — Зоя очень хорошая девочка. У нее печальные глаза».

И самому Вите стало слегка грустно, непонятно отчего.

На кухне он завернул в газету бутерброд с толстым куском колбасы и с неудовольствием прочитал записку мамы.

Мама писала:

Купи 2 кило картошки, 3 пакета молока. Не забывай выключать газ. На подарок Зое истрать не больше 3 р.

На записке лежала пятерка.

«А если подарок будет стоить три рубля семнадцать копеек?» — подумал Витя и немного рассердился на маму.

Витя надел белую рубашку, отглаженные брюки, кеды («Может быть, поиграем в футбол», — подумал он).

На этот раз Витя Сметанин понравился себе в зеркале. А что, в самом деле? Стройный, подтянутый. И взгляд открытый. Вот еще немного бы в нем презрения. Витя нахмурился, подкатил глаза кверху, но презрения все-таки не получилось.

«Ладно, и так сойдет».

У двери засуетился, заскулил Альт.

— Спокойно, — сказал Витя. — Утром ты уже гулял с папой. Сейчас у меня нет времени.

Тут надо сказать, что Альт — ученая собака. Когда он был совсем маленьким, считайте, младенцем, и лапы его разъезжались на паркете, Витя начал учить щенка всяким штукам. И теперь Альт умеет таскать в зубах сумку из магазина, прыгать по команде через палку, понимает команды: «Лежать!», «Сидеть!», «Ко мне!». А если потребуется, он будет защищать Витю в схватке с любым врагом до последнего вздоха — такова его любовь к своему хозяину.

Щелкнул замок двери. Витя легко побежал вниз, прыгая через две ступеньки.

ГЛАВА ВТОРАЯ, в которой события развертываются на толчке

Вы можете представить себе тринадцатилетнего мальчика, у которого не было бы лучшего друга, друга на всю жизнь, до гробовой доски? Такого мальчика — можете проверить — просто не существует. Конечно, у каждого нормального мальчика уйма товарищей. С ними он ходит в кино, играет во дворе, занимается в каком-нибудь кружке в Доме пионеров, товарищи приходят на его день рождения и с удовольствием едят кулебяку с капустой, еще теплую, с поджаристой корочкой, только что вынутую мамой из духовки. И он ходит к таким товарищам в гости. Но обязательно есть единственный друг: ему можно доверить все тайны, с ним можно говорить обо всем на свете, на него можно положиться во всем, и, главное, с ним просто хорошо. Хорошо вместе отправиться в лес за город, слышать его голос, шагать с ним по улице или плыть рядом в реке. И вот таким другом для Вити Сметанина был Репа.

...Когда Витя вышел во двор, Репа уже не забивал голы, а сидел на скамейке и скучно ковырял ногтем правый разбитый ботинок.

Вообще-то он никакой не Репа, а Славка Репин. Репа — это прозвище. И очень подходящее. Славка рыжий, на круглых щеках веснушки, и глаза под белыми бровями тоже — вот удивительно! — рыжие.

Репа и Витя Сметанин одногодки. Но сейчас Репа перешел только в пятый класс, он два раза оставался на второй год. Репа говорит, что учиться не любит, потому что от книг болит голова, а когда книга очень непонятная, начинают болеть и зубы. Он собирается стать моряком, чтобы плавать вокруг света. У Репы есть тельняшка, которую он надевает по самым торжественным случаям. Например, когда с соседним двором был финальный футбольный матч, Репа, вратарь, стоял в воротах в тельняшке. Не вратарь он, а настоящий зверь.

Во дворе среди своих сверстников Репа — вожак, потому что бесстрашный и справедливый. А с Витей они дружат, хотя Репа и относится к товарищу немного свысока— считает его маменькиным сынком. И это, если хотите знать, очень несправедливо.

— Совсем ботинки дошли, — озабоченно сказал Репа. — Забежим ко мне, я сандалии обую.

Жил Репа вдвоем с матерью, в полуподвальной комнате. Мать Репы, тетя Роза, работала официанткой в ресторане. Ее почти никогда не бывало дома, и Репа был сам себе хозяин.

По правде говоря, Витя немного побаивался тети Розы. Была она шумной, быстрой, пронзительно и насмешливо смотрели серые горячие глаза, сверкали тяжелые золотые серьги в ушах; когда она бывала дома, все в комнате звенело, мелькало, двигалось; тетя Роза высоким голосом пела песни, готовила обед или ужин, и в таких случаях Витю усаживали за стол, даже насильно, если он не хотел. И была вкусная, обильная, разнообразная еда. Однажды Репа и Витя в один присест съели целую коробку шоколадных конфет. Тетя Роза смотрела, как мальчики едят, смотрела пристально.

Она говорила Репе вроде бы даже со злостью:

— И в кого ты такой прожорливый?

Но готовила обеды и ужины тетя Роза редко — все у нее не было времени, все она пропадала на работе или у подруг. И Репа был предоставлен самому себе, даже часто не накормлен, а в комнате царил веселый беспорядок.

Вот и сейчас... После солнечного света комната казалась совсем темной, а когда глаза привыкли, Витя увидел, что стол завален немытой посудой, кровать с пестрыми подушками не накрыта и в складках одеяла спал, свернувшись клубком, серый кот. На стуле была пепельница, полная окурков, и мундштуки аккуратно сжаты на каждом. Витя хотел спросить, кто же у них курит? Ведь не станет Репа курить дома и оставлять окурки? Но не спросил — постеснялся.

Репа спит на сундуке в углу, и над сундуком висит карта Тихого океана, специальная карта для моряков, на которой обозначены маршруты кораблей, морские течения, рифы, порты и всякие условные знаки, в которых Репа здорово разбирается. Мыс Доброй Надежды на самом конце Африки обведен красным карандашом, и рукой Репы написано: «Здесь я буду».

Каждый раз, когда Витя смотрит на эту карту, ему, непонятно отчего, хочется куда-то ехать, плыть на фрегате под парусами и чтобы в лицо летели соленые брызги, а впереди качался таинственный, ускользающий горизонт.

— С колбасой, да? — спросил Репа, развертывая газету.

— С колбасой, — сказал Витя и вдруг смутился: — Ты ешь.

— Съем, не волнуйся, — усмехнулся Репа.

Репа налил в стакан воды из-под крана и стал есть бутерброд с колбасой, запивая его водой. У него были редкие белые зубы, и жевал он очень сосредоточенно.

— А что мы будем делать на толчке? — спросил Витя.

— Бизнес, — отрезал Репа.

— Я понимаю...

— Ничего ты не понимаешь, — перебил Репа. — Скажи, тебе деньги нужны?

Витя вспомнил о пятерке на кухне, о маминой записке и