наступательная операция Северо-Кавказского фронта. Главный удар наносила 18-я армия во взаимодействии с Черноморским флотом. Новороссийск было решено взять комбинированным ударом с моря и с суши. Войска приступали к штурму глубокой ночью одновременно с трех сторон. Были созданы три ударные группы — восточная сухопутная, западная сухопутная и морская десантная (высаживались три десанта в Новороссийский порт). Наша 318-я дивизия двумя полками прорывала главную полосу противника на восточной окраине города, а один полк шел десантом.

В ночь на 10 сентября 39-й полк подполковника Каданчика, высадившийся с кораблей, захватил берег бухты в районе электростанции и цементного завода «Пролетарий». Весь день гитлеровцы старались сбросить десантников в море, но они выстояли, а в ночь на одиннадцатое на плацдарме высадился второй полк дивизии — 37-й. Десантники понесли тяжелую утрату — погиб подполковник Каданчик: он с радистом поднялся на колокольню, чтобы наблюдать за ходом боя, и был убит прямым попаданием вражеского снаряда. Полк глубоко переживал гибель любимого командира и поклялся увековечить его память новыми славными боевыми делами.

С утра 13 сентября была прорвана вражеская оборона на восточной окраине, и десант дивизии соединился с наступающими войсками. В прорыв вошли 55-я гвардейская дивизия и 5-я танковая бригада.

Шесть суток не прекращались жаркие бои. Утром 16 сентября с основными силами 18-й армии встретились войска, наступавшие с Малой земли; с ними тогда был и автор этих строк. Какая это была счастливая встреча!..

Новороссийск был освобожден. Закончились 365 суток борьбы на его восточной окраине и 225 дней и ночей героической обороны на Малой земле.

Вот в каких боевых делах закалялись люди 318-й дивизии, получившей почетное наименование Новороссийской. К тому времени, когда я принял дивизию, в ней уже насчитывалось более двух тысяч орденоносцев. Я сразу же почувствовал, какое это гибкое, организованное и легко откликающееся на волю командира соединение!

Для меня, только что пережившего все радости и хлопоты, связанные с завершением борьбы на Малой земле, это назначение было неожиданным. Командующий 18-й армией генерал-лейтенант К. Н. Леселидзе 18 сентября вызвал меня к себе на КП. Он рассказал, что бывший комдив полковник Вруцкий был тяжело ранен еще 11 сентября.

— Мы хотели тогда же вас вытребовать с Малой земли, но решили подождать до воссоединения. А теперь — поезжайте, командуйте!..

У начальника штаба армии генерала Н. О. Павловского ознакомился с задачей дивизии, поглядел на карте, где она воюет, — и в путь.

Машина промчалась по улицам истерзанного Новороссийска. Тяжело было видеть эти руины… А каким красивым был он раньше, этот город боевой и революционной славы!

Знакомиться с дивизией пришлось в бою. К вечеру 19 сентября она овладела перевалом Волчьи Ворота, достигла станицы Раевской, но дальше продвинуться не могла из-за сильного огня противника. Ночью мы с начальником штаба полковником Бушиным разработали новый план: с утра обойти Раевскую с. северо-запада и наступать на станицу Анапскую и город Анапа.

Я связался с левым соседом — командиром 55-й гвардейской дивизии генералом Аршинцевым. Согласовали совместные действия, установили время начала атаки. Решение доложили командарму. Получили от Леселидзе «добро».

Утром, после артналета, дивизия атаковала (в первом эшелоне — 37-й и 39-й полки, во втором — 31-й полк). Противник начал отходить, и наши части перешли в энергичное преследование. Перед станицей Анапской продвижение замедлилось враг встретил. сильным артиллерийским и пулеметным огнем.

Я подъехал; в 39-й полк. Его тогда вел в бой начальник штаба полка Ковешников, совсем молодой офицер в звании майора. Я сразу почувствовал симпатию к нему — хорошо, грамотно, с железным упорством вел он свой полк!

— Не задерживайтесь, врывайтесь в Анапскую на плечах противника!

Адъютанта послал к командиру 37-го полка Блбуляну, чтобы тот атаковал вместе с Ковешниковым.

Полки дружно ринулись вперед и ворвались в станицу. Завязался уличный бой. Мне было видно, с какой инициативой и дерзкой хваткой воюют люди. Вспоминаю с удовольствием такой случай. Офицер 2-го батальона 39-го полка старший лейтенант Галкин с группой бойцов, маскируясь камышами, росшими вдоль речки, зашел в тыл гитлеровцам. Рядовой Быхчинов первым ворвался на НП командира вражеской минометной батареи, заставил немецкого офицера поднять руки, а бойцы сержанта Коротенко тем временем захватили минометы и открыли из них огонь по фашистам.

Начальник оперативного отделения подполковник Челов быстро организовал на северо-восточной окраине Анапской наблюдательный пункт. Отсюда хорошо просматривались подступы к Анапе. У меня уже была связь со всеми своими частями и с соседями. Звоню генералу Аршинцеву, спрашиваю, как дела. Он отвечает, что туговато, враг упорно сопротивляется на восточной окраине.

— А вы второй эшелон не вводили?

— Нет еще, но думаю…

— Давайте вместе ударим. Я с левого фланга, а вы — с правого.

— Прекрасная идея, только атаковать нужно одновременно.

— Часа хватит на подготовку?

— Хватит. Наносим удар в 18.00!

Так и было сделано. В назначенный час громкое «ура!» прокатилось по фронту. Наш 31-й полк ринулся на северо-западную окраину Анапы. С другого фланга атаковали части соседа. К утру 21 сентября Анапа была полностью очищена от фашистских захватчиков.

Впервые за полтора года тяжелых боев дивизия получила отдых. Бойцы моются, приводят в порядок обмундирование. Ждем нового пополнения. И никто, кроме комдива, еще не знает, что дивизии предстоит труднейшее испытание, что командующий фронтом избрал для броска через Керченский пролив именно наше соединение.

Вернулся я от командующего фронтом поздно вечером. Меня ждали начальник штаба дивизии П. Ф. Бушин и заместитель командира дивизии В. Н. Ивакин. Им не терпелось узнать, что нового я привез из штаба фронта. Только мы собрались вместе поужинать, как в комнату вошел незнакомый полковник, рослый, с открытым, простым лицом. Доложил:

— Полковник Копылов Михаил Васильевич. Прибыл на должность начальника политотдела дивизий.

За ужином состоялось первое знакомство, Копылов коротко рассказал о себе. Волжанин. Бедняцкий сын. В юности работал трактористом. Потом два года на действительной службе в Красной Армии, где его приняли в партию. Отслужив, учился в автомобильном техникуме, а с 1938 года — партийный работник: инструктор, секретарь райкома, секретарь окружного комитета партии. В первые дни войны стал начальником политотдела стрелковой бригады.

— А