продавец? — с нотками недоверия поинтересовался прокурор.
— Появившаяся проводница спросила того, нужно ли его будить в Агрызе.
Оба помолчали.
Прокурор тяжело вздохнул и произнес:
— Снова круг замкнулся. Все где-то рядом, да вокруг и около…
Звонок телефона прервал их.
Нафиев изменился в лице. Он быстро положил в папку нужные бумаги, и встав из-за стола, коротко проронил:
— Звонили из больницы. Фарзиева пришла в себя!
Потерпевшая Фарзиева Ляля Адибовна лежала неподвижно с забинтованной головой и шеей. Нафиева предупредили, что в его распоряжении не более двух-трех минут, так как она еще очень слаба и потеряла много крови.
Сайфихан Нафиев, подавляя свое волнение, с пересохшим горлом присел на стул у изголовья раненой и негромко, как бы извиняясь за беспокойство, внятно, не торопясь произнес:
— Ляля, если вы слышите меня, закройте и откройте глаза.
Он напряженно смотрел ей в лицо. Казалось, все слышат, как сильно бьется его сердце. Лицо Нафиева от прилива крови покрылось красноватыми пятнами, и дыхание сдавило…
Она, как он просил, закрыла глаза секунды на три и снова открыла.
— Спасибо, моя родная, — прочувственно произнес Сайфихан Хабибуллович, ощущая, как комок подкатывает к горлу. И тут же продолжил: — Сейчас я покажу список, а вы закроете глаза перед фамилией убийцы. Я буду показывать фамилии по очереди.
Прокурор поднес к ее глазам список лиц, ранее работавших в узле спецсвязи. Он судорожно глотнул, как будто ему от напряжения не хватало воздуха, и указав на первую фамилию, посмотрел на Фарзиеву. Та лежала неподвижно с широко открытыми глазами. Потом он указал на вторую, третью… Результат тот же. И когда он указал на фамилию Шпагонова, она закрыла глаза и вся напряглась. Лицо ее еще более побледнело. Раненая хотела что-то сказать, но послышался лишь звук, больше похожий на стон.
Нафиев поблагодарил Лялю Фарзиеву, пожелал ей скорейшего выздоровления и торопливо зашагал к выходу. Не дожидаясь, пока доедет до своего кабинета, он позвонил из машины начальнику городской милиции Галимову и попросил принять все меры по задержанию Шпагонова Андрея Петровича.
Позже Нафиев узнает, что, прежде чем потерять сознание, Фарзиева кровью написала на полу: «Шпагонов — убийца». Но пожар и тугие водяные струи пожарных уничтожили эту ценнейшую информацию для следствия.
Когда же сообщили задержанному, но молчавшему Ковалеву Дмитрию Дормидондовичу о том, что его сообщник известен и скоро со Шпагановым будет устроена очная ставка, Ковалев сознался о своей причастности к преступлению, но он, Ковалев, по его словам, не был в помещении узла спецсвязи и никого не убивал. Это все Шпагонов, его родственник, задумал и осуществил. Он же придумал себе и Ковалеву алиби: смотрели фильм в кинотеатре «Дружба». Для этого Шпагонов купил накануне билеты на вечерний сеанс. Ковалев признался, что они закупали водку в ресторане «Тулпар», затем он, как водитель, подвез на «Жигулях» Шпагонова к месту преступления. Затем подъезжал за ним к зданию спецсвязи, но нервы его не выдержали, и он пытался уехать без Шпагонова, но милиция по указанию прокурора города его задержала, но ему удалось ускользнуть от милицейского наряда.
О необходимости задержания Шпагонова как особо опасного преступника сообщили средства массовой информации. Телевидение показало фотографию преступника. Особое внимание в поиске Шпагонова уделили городу Агрызу. Вскоре его там и задержали…
…Вот ведь как бывает в жизни: человек ищет-ищет свое счастье на стороне, а оно рядом, — размышлял Сайфихан Нафиев. — Вот и в следствии так же. Искали-искали где-то далеко, а разгадка преступления крылась рядом. Молодец Фарзиева. А ведь была среди десяти мертвых. И ожила. На наше счастье. На счастье своей семьи.
«Когда это дело завершится и преступников осудят, обязательно пойду вместе с Гельсиной в оперный театр слушать волшебный голос Зили Сингатуллиной»,— решил Сайфихан Хабибуллович. Они с женой вообще часто посещали театры.
Голос выдающейся певицы Сингатуллиной можно было, конечно же, слушать бесконечно. Ее голос вызывал и прилив сил, и лечил душу, и позволял почувствовать, что в этой жизни истинное, а что бренное, мелкое.
Такие же чувства Сайфихан Нафиев, как и его друзья, испытывал, слушая и других великих певцов татарского народа Ильгама Шакирова и Хайдара Бегичева. Они помогали ему в трудные, горькие минуты жизни. Их благотворные, затрагивающие самые глубины сердца и душу голоса поддерживали, когда, казалось, сил уже больше нет бороться с превратностями судьбы, с потерей самых дорогих, близких ему людей, уходящих в могильную бездну.
Несомненно одно: и Ильгам Шакиров, и Хайдар Бегичев, и Зиля Сингатуллина — подлинно народные певцы, уже при жизни вошедшие в золотую летопись национальной культуры, в историю своей суровой эпохи, своим творчеством помогают людям постигать смысл нелегкой человеческой жизни. Именно об этом думал Сайфихан Хабибуллович Нафиев, наслаждаясь их голосами. Он всегда желал им здоровья и успехов, как, впрочем, всегда желает добра всем честным людям.
1996 г. Москва — Казань — Кострома
Эпилог
Верховный Суд Республики Татарстан вынес убийце Шпагонову смертный приговор. Приговор приведен в исполнение. Соучастник преступления Ковалев приговорен к длительному тюремному заключению.1996 г. Москва — Казань — Кострома