водятся блохи.

Карахан неожиданно схватил левую руку генеральского сынка и стиснул ее. Не проронив ни слова, он сжал ее и стал медленно выкручивать, пока мальчик не застонал от боли. Карахан заставил его встать на колени.

Тщетно Королев призывал своих сверстников на помощь – остальные мальчики, заметив загоревшиеся в раскосых глазах Карахана бешеные огоньки, поостереглись принять участие в происходящем.

Теперь ты будешь знать, как бодаются горные козлы, – сказал Карахан. – Теперь тебе запах моей овчины приятнее? Перестань! Мне больно! Я пошутил!… Пожалуйста, перестань, ты сломаешь мне руку… помогите мне, – хныкал мальчуган.

Карахан оттолкнул его и сказал:

– Маменькин песик может отправляться домой. Болонки пахнут лучше горных козлов, но они слабее их.

В детстве ему суждено было пережить еще одно событие, сильно задевшее его гордость.

Как-то к матери Карахана попросился переночевать какой-то бродяга. Детей в эту ночь не было дома, и под утро бродяга отплатил одинокой женщине за гостеприимство тем, что попытался изнасиловать ее.

Женщина не растерялась, швырнула в него котелок с кипятком, и бродяга, вопя от боли, поспешил убежать из дому.

На следующий день мальчик, возвратившись домой и узнав о происшедшем, схватил нож и побежал по кабакам разыскивать оскорбителя. Поиски его были тщетны, но злобу против насильника он затаил навсегда – и в будущем за оскорбление, нанесенное его матери, поплатилось множество людей.

В 1914 году вспыхнула война. Годы учения Карахана закончились. Для него началась новая эра, и война явилась для мальчика той школой, в которой ему суждено было отныне обучаться.

Россия нуждалась в людях и в конях. Ремонтеры отбирали для армии лошадей и сгоняли их к железнодорожным станциям. Сабутай и мальчуган во время объявления войны оказались в степи. К югу от Уфы на железнодорожных станциях скопилось большое количество лошадей – чувствовалась нехватка в вагонах, дорога была забита эшелонами.

В Уфе Сабутай получил приказ вести свой табун в Казань. Это было первое соприкосновение Карахана с военными и военной службой. Сабутай был слишком стар для такого перехода, и Карахану пришлось заменить его.

На следующее утро неразлучные друзья расстались, и на рассвете Карахан пустился в путь.

Четырнадцатилетнему мальчику в сопровождении трех людей и трехсот лошадей предстоял переход в четыреста верст. Помощниками Карахана были три татарина – один старик и двое шестнадцатилетних парней.

Карахан отлично знал местность, знал, где находились лучшие пастбища и водопои. В день они проходили сорок пять верст. На десятый день Карахан в целости доставил свой табун в Казань и сдал его военным властями. Власти приняли табун и на следующий день разместили его в товарных теплушках и направили на фронт. Комендантом поезда был тучный подполковник Брянский, всю свою жизнь прослуживший военным чиновником и ненавидевший лошадей.

– Послушай, мальчуган, – сказали он, обратившись к Карахану и, по-видимому, полагая, что его слова произведут на мальчика впечатление. – Хочешь ты стать воином, как я? Хочешь слышать гром пушек? Хочешь попасть на фронт? Если ты этого желаешь, то я возьму тебя с собой, но тебе придется много потрудиться.

Брянский, говоря эти слова, не удостоил Карахана и взглядом. Но Карахан не хотел уподобиться Брянскому, изнывавшему в своем кресле от жары.

Карахану хотелось попасть на войну и он согласился последовать за Брянским, приняв на себя все заботы о транспорте лошадей.

Эшелон миновали Нижний, Москву, Смоленск, Минск и, наконец, прибыл в Пинск. Лошади были сданы в кавалерийскую дивизию великого князя Михаила.

Подполковник Брянский за успешный переход был удостоен награды и отпраздновал это событие достойным его пьянством. Охмелев, он велел вызвать молодого татарчонка, помогшего ему доставить лошадей на фронт, и снабдил его следующим документом:

„Предъявитель сего Иван Карахан, – четырнадцати лет от роду, глаза черны, волосы черные, цвет кожи желтый, смуглый, особых примет не имеется, проживающий в Казани, – причислен к 5-му Донскому казачьему полку и уполномочен скупать лошадей для действующей армии.

Предъявителю этого документа оказывать всяческое содействие в выполнении возложенных на него поручений“.

1915 и 1916 годы Карахан провел на войне. Ему суждено было принять участие в победоносном наступлении русских на Львов и побывать на Карпатах. В марте 1915 года, когда немцы отбили у русских Мемель, он чуть не попал в плен.

Карахан отыскал казачий полк своего отца. Полком командовал один из сослуживцев покойного Карахана, который пригрел мальчугана.

В 1917 году Карахану суждено было стать свидетелем развала русской армии. Он был свидетелем массового дезертирства, падения дисциплины и всего того, что последовало за этим на фронте.

Критический ум мальчика пытался установить ошибки, повлекшие за собой эти последствия. Затем наступила революция. Карахан ненавидел царя – и эта ненависть основывалась в нем на том презрении, которое он питал ко всему слабому. Николай Второй, с его точки зрения, был слаб и телом и духом. Поэтому не было ничего удивительного в том, что ему выпал такой удел.

Революция застала Карахана семнадцатилетним солдатом. Он отлично усвоил „Причины падения римской империи“ Гиббона и труд Карлейля о французской революции. Несколько биографий Наполеона были ему известны на зубок, и Карахан отлично понял, какие перед ним открывались возможности.

Украсившись красным бантом, он записался в шестой отряд красной гвардии, сформированный в большинстве своем из таких же подростков, как и он сам.

Три года, проведенных в армии, пошли Карахану на пользу. На опыте он познал все значение дисциплины и организации. Прошло две недели, и Карахан стал командиром взвода, а затем и роты.

Карахан был воплощением строгости, но одновременно он сумел вселить в своих подчиненных сознание, что они не пропадут со своим командиром. Он беспрестанно заботился о том, чтобы у его людей всего было вдоволь и не заставлял их ни в чем терпеть лишения.

С разрешения батальонного командира он посадил свою роту на коней и таким образом превратил ее в одну из первых конных частей красной армии. Отряд его обслуживал штаб, нес разведочную службу, прикрывал отступление. В Москве отряд принял участие в боях на Красной площади и был свидетелем последовавшей затем расправы с белогвардейцами.

В следующем году он получил в командование полк и отправился на восток в Пензу, для борьбы с командиром чехов, полковником Гайда.

Гайда со своими чехами быль оттеснен к Самаре и