своим растерявшимся наемным работникам, которые делали в его новой квартире ремонт и для которых он приобрел «четверку». — Завтра еще одну купим.
— Тоже не повезло? — подошел к Костику Шурик Рязанский, глядя на «четверку»-лепешку.
— Фигня! — снова махнул рукой Костик. — Такого барахла не жалко.
— У тебя хоть двигатель целый остался, а на капот моей «двойки» толстенный тополь рухнул, — тяжело вздохнув, сказал Рязанский и добавил: — Ни кабины, ни двигателя. Всю машину на свалку можно выбрасывать.
— Ты, пожалуй, выбросишь! — с сомнением усмехнулся слесарь Серега. — Залатаешь! У тебя же вся машина штопаная-перештопаная.
— Да капот залатать можно, — немного подумав, согласился Рязанский. — А двигатель только выбрасывать. Картер лопнут, цилиндры разбило…
— Мужики, слушайте, — подошел к пострадавшим восторженный штукатур с развернутой газетой в руках, — один чудак, для того чтобы попасть в Книгу Гиннесса, полностью разобрал свой «Ситроен» за 23 минуты 48 секунд. Только двигатель не смог вытащить.
— Если бы меня за полчаса предупредили, что будет ураган, я бы и двигатель снял. И все бы в свою квартиру перетащил, — грустно сказал Рязанский.
— В одиночку снял бы двигатель? — недоверчиво переспросил штукатур.
— Запросто.
— Он бы снял, — подтвердил слесарь Серега.
— За полчаса? — у азартного Костика загорелись глаза.
— Даже в слесарную мастерскую бы к Сереге перетащил. Че его снимать-то!
— Снимай с моей «четверки» и тащи в бойлерную. Управишься за полчаса двигатель твой. Не успеешь — поджигаем твою «двойку». По рукам?
Рязанский помедлил, что-то прикидывая в уме, затем протянул руку.
— Пять минут на подготовку даешь?
— Без проблем, — ответил Костик.
Шурик во весь дух бросился к слесарной мастерской и уже через пару минут катил к машине тележку. Разложил ключи, веревки, монтировки и ломик около «четверки».
— Может быть, липу с кабины скинем? — предложил Костик. — Все будет удобнее…
— Ни в коем случае, — запротестовал Шурик, — засекай.
Рязанский орудовал ключами и молотком так, что гайки из-под капота вылетали, словно пробки из-под шампанского. Через четверть часа Шурик перекинул через толстую липовую ветвь веревку, вдел в петлю лом, двумя ногами уперся в ствол поваленного дерева и повис на конце рычага почти в горизонтальном положении. Двигатель стал медленно вылезать из капота машины. Но его нужно было еще переложить на тележку, которая стояла рядом с «четверкой». Рязанский всем корпусом подался влево, перебирая ногами по сучкам и веткам липы, словно старался взобраться на ее вершину. Обвязанный веревкой двигатель нехотя подался влево и стал приближаться к тележке.
— Майнай, — заорал слесарь Серега, когда мотор завис над телегой, и тут же получил тычок от Костика.
— На фига подсказываешь!
Но движок уже опустился на тележку, и Рязанский, спрыгнув с липы, перекинул веревку через плечо. Тележка медленно двинулась в сторону слесарной мастерской. Через несколько минут Рязанский, вытирая пот со лба, стоял перед Костиком.
— А можно еще генератор снять?
Костик пожал плечами и посмотрел на часы:
— У тебя еще пять с половиной минут. Так что можешь снимать все, что тебе нужно.
— Все? — недоверчиво переспросил Рязанский.
— Все! — подтвердил Костик.
Шурик рыбкой впрыгнул в машину, и через минуту на асфальт вылетел руль, за ним приборная доска, два сиденья в полном комплекте. Затем отлетело правое переднее колесо, и Рязанский метнулся ко второму…
— Время, — заорал Костик, — приехали!
Рязанский встал с колен, выпрямился и с грустью оглядел колеса, так и оставшиеся неотвинченными. С сожалением цокнул:
— Резина еще не плохая.
Костик посмотрел на штукатура.
— Спички есть?
— Зажигалка, — ответил тот.
— Тогда подпаливай, — кивнул он в сторону почти разобранной «четверки».
— Дай хоть оставшуюся резину снять! — взмолился Рязанский.
— Обойдешься. Раздача нищим окончена. Подпаливай.
Облитая бензином «четверка» загорелась, и из окон дома повысовывались жильцы.
— Пожар! — Все под контролем пожарных! — весело заорал Костик.
…Поутру на другой день «двойка» Рязанского с четверочным двигателем остановилась у обгоревшей машины. Шурик на карачках еще долго обследовал то, что когда-то называлось «ВАЗ2104». Выкрутил уцелевшие стекла и лампочки из подфарников, какую-то крестовину… Из лоснящегося черной краской «двести тридцатого» выглянул Костик, приветливо улыбнулся: — Эй, барахольщик, жадность фраера погубит! — и, не ожидая ответа, резко рванул с места. Рязанский в сердцах сплюнул, вспомнив о трех колесах со сгоревшей резиной. — Кто из нас жаднее-то! И чего у тебя, гад, «Мерседес» не придавило!
…Поутру на другой день «двойка» Рязанского с четверочным двигателем остановилась у обгоревшей машины. Шурик на карачках еще долго обследовал то, что когда-то называлось «ВАЗ2104». Выкрутил уцелевшие стекла и лампочки из подфарников, какую-то крестовину… Из лоснящегося черной краской «двести тридцатого» выглянул Костик, приветливо улыбнулся: — Эй, барахольщик, жадность фраера погубит! — и, не ожидая ответа, резко рванул с места. Рязанский в сердцах сплюнул, вспомнив о трех колесах со сгоревшей резиной. — Кто из нас жаднее-то! И чего у тебя, гад, «Мерседес» не придавило!