-- Изящная вещица, не правда ли? Она вам что-то напоминает?
Хрипловатый голос внезапно заставил Марка повернуться. У дверей стоял рыжеволосый старик. Под крупным носом хорошей формы изгибались в улыбке тонкие губы, а пронзительно голубые глаза бутылочного цвета смотрели спокойно и оценивающе.
Марк почувствовал себя учеником, вызванном к доске по плохо выученной теме.
-- Это мне напоминает ... -- промямлил он, собираясь с мыслями - ... напоминает мне рыбу, которая попала в сеть.
-- Рыба в сети?
Старик подошёл к Марку и тоже посмотрел на самолёт. Его взгляд сразу стал сосредоточенным, фигура подобралась. Он вздёрнул подбородок и посмотрел вверх.
-- Сейчас будет разряд!
Взгляд Марка невольно тоже устремился вверх. Там клубилось чёрное нечто -- угольный туман, в котором серебристыми прожилками сверкало электричество. Прожилки внезапно набухли, слились в блестящий шар, и мощный разряд протянулся к самолёту. У самой поверхности он расщепился щетиной тонких ворсинок, которые вонзились в зелёные линии. Паутина отреагировала взрывом изменений -- её ячейки изломились в странном узоре, дрогнули и ускорили свои превращения.
Старик вздохнул и задумчиво сказал.
-- А я в первый раз увидел в этом огни города. Ну, знаете, когда летишь ночью, а внизу город с освещёнными улицами, огнями машин и рекламы. Только улицы и дома в этом городе всё время перестраиваются. В этом и есть основа всех открытий, все видят одно -- понятное и знакомое, но приходит один чудак и видит всё по-другому. Ах да забыл представиться -- Арнольд Доусон, доктор естественных наук.
-- Постойте, вы Арнольд Доусон, премия Тьюринга за прошлый год?
Спохватился Марк, пожимая руку. Не каждый день встречаешь лауреата информатики. Нобель несправедливо обошёл математику из-за несчастной любви. У Интела и Гугл такой любви не было, и чтобы получить их деньги нужно было быть титаном кибернетики.
-- Да, теория параллельных и распределённых вычислений, совершенно верно.
Старик слегка поклонился.
-- Ноо... мне казалось месьё Доусон, что это .. - Марк покачал головой и недоумённо показал на стекло, -- задача для инженеров, физиков.
-- Эхе-хе, разрешите, я присяду с вашего позволения? - Доусон с облегчением опустился в кресло и утвердительно кивнул - да, так оно и было в начале, когда инженеры столкнулись с этим феноменом год назад. На поверхности моделей самолётов стали возникать непонятные сети поверхностных зарядов, которые упорно избегали разрядников и вносили сильнейшие помехи в встроенное радиопередающее оборудование.
Опускаясь в соседнее кресло, Марк озадаченно потёр лоб.
-- И чтобы рассчитать их поведение, потребовалось что-то из вашей области?
-- Нет, потребовался новый подход, потому что известные законы и физические модели оказались бессильны перед этим. Зелёная жидкость, которая служит для наглядной индикации заряда, ведёт себя в полном противоречии с поверхностным натяжением, влиянием гравитации и электростатическими силами. Мне совершенно случайно попалась фотография в Нэшнл Географик.
-- Вы позвонили в Бомбарди, сказали, что это просто лилипуты разбили город на обшивке моделей и чихать они хотели на какие-то разрядники? Здесь все охнули и немедленно назначили вас ведущим по этому проекту?
Несмотря на маститость собеседника, Марк не смог удержаться от сарказма. Доусон ни чуточку не обиделся и рассмеялся заливистым смехом.
-- У вас есть чувство юмора и образное мышление, а это очень положительная черта в подобной ситуации. Вы репортёр?
Здесь пришёл черёд спохватиться Марку, и он запоздало представился.
-- Марк Котэ, репортёр из Ридерз Дайджест.
-- Так вот Марк, город в моём представлении -- самоорганизующуюся карта, это такой термин информатики, продукт действия алгоритмов и упорядоченная структура.
Голова у Марка снова закружилась, он порывисто встал и подошёл к стеклу камеры. Зелёные линии, текущие к острому носу начали заворачиваться в замысловатую снежинку.
-- Видите, как формируется сеть векторного квантования в носовой части?
Старик не вставал с кресла, Марк закрывал ему обзор. Доусон физически не мог видеть, что творится в камере.
-- Вы меня разыгрываете, у вас всё режиссировано по времени, наверняка техник управляет этими штуковинами с пульта.
Запротестовал Марк.
-- Да, только техники, разум, называйте это как хотите, парит в тех тёмных облаках под потолком камеры. Создавать среду камеры каждый раз было чертовски сложно -- там тонкий баланс воздуха, влаги и электрических зарядов. Два года назад камеру перевели в непрерывный цикл. Среда поддерживается всё это время, модели вплывают в неё через шлюзовую камеру. Через шесть месяцев началась свистопляска. Вместо регулярных, откалиброванных зарядов из этих искусственных туч начали бить сложные импульсные каналы. Первая серия формирует на поверхности моделей постоянную базовую структуру, а последующие информативные, вносят информационное поле, которое обрабатывается. В конце на носу модели возникает цепь адаптивных линейных сумматоров, наши остряки назвали её "Снежинка Доусона", это часть сетей Кохонена он разработал их ещё в 1982 году. Они служат для анализа данных.
Старик говорил спокойно, размеренно, явно не в первый раз и от этого Марка брала оторопь. Он вгляделся в тёмную мглу, клубящуюся вверху.
-- То есть вы хотите сказать, что в этих тучках с электричеством завелись мозги, и они просто штампуют на самолётах свои микросхемы или печатные платы? Для чего?
-- У вас поразительное образное мышление, Марк. Да, это можно интерпретировать как кибернетическое устройство, мало, того это устройство влияет на длинноволновый передатчик моделей и на 153 кГц возникают