маленькие еще.

— Вы чего тут? — сказал Сергей Иванович, подходя к нам, увидел соболят и присел на корточки.

— Не оживают? — спросил он Веньку. — Да, маленькие совсем… Жалко. Ну не горюй, ты многих спас.

— Да где там многих, — сказал Венька и махнул рукой.

— Ну, сколько соболят ты спас на сегодняшний день?

— Восемь, — ответил Венька.

— А бельчат?

— Двадцать четыре.

— Это не так уж и мало, — сказал Сергей Иванович, обращаясь ко мне. — Верно?

— Очень много, — ответил я.

— Да ладно вам, — сказал Венька. — Что вы меня успокаиваете? Сам знаю, сколько много, сколько мало. Идите грузитесь на вертолет, я догоню.

— В тайгу приходят разные люди, — говорил мне Сергей Иванович, когда мы шли к вертолету. — Разведут костер, отогреются, уйдут, а огонь не затушат как следует. Вот и пожар. Звери гибнут и птицы. Видишь, какие дела. Ну ладно, залезай, подбросим тебя на Карабулу.

Десантники погрузились в вертолет, а Веньки все не было. Меня удивило, что никто не зовет его, все терпеливо ждали.

Наконец появился Венька. Мне хотелось еще поговорить с ним, но он сел рядом с отцом, прижался к отцовскому плечу, закрыл глаза и, по-моему, мгновенно уснул.

Заревел мотор вертолета, и мы медленно поднялись над поляной.

Низко, над самыми вершинами, мы облетели пожар. Клубы дыма все еще поднимались между стволов.

Я вдруг увидел лося, уходящего от пожара. Он казался сверху коричневой бутылочкой.

Вот и речка Карабула, петляющая по тайге. Ясно видно ее дно — мели, перекаты, бочаги. Я все старался разглядеть, не видно ли в бочагах хариусов. Но разве их увидишь с такой высоты?