дернул Софью Владимировну за юбку. – Я хочу стать летчиком и тоже бить фашистов!

Сын Ровеньков и Балты

Георгий Степанович Шонин родился 3 августа 1935 года в городе Ровеньки Луганской области , в Украине .

В Ровеньках Георгий прожил с родителями почти четыре года. Его отец, Степан Васильевич, служил в отделе фельдсвязи городского отделения Народного комиссариата внутренних дел, мать, Софья Владимировна (до замужества – Пустырская), была сначала домохозяйкой, а позже устроилась на работу бухгалтером.

Своего собственного жилья у молодой четы Шониных не было. Они снимали небольшую комнатушку в доме, где жила семья пожилого портного. Пока Софья Владимировна занималась домашними делами, маленький Жора был предоставлен сам себе. Гулять на улицу одного его еще не пускали. Ровеньки – небольшой городок, автомобилей на дорогах почти нет. Но мало ли что… Брат Олежка был старше Жоры на целых полтора года, и во время игры в «войнушки» всегда брал верх. Постоянно проигрывать в битвах «красных» и «белых» Жоре быстро надоедало. Поэтому он шел на хозяйскую половину дома, где работал старый портной, и часами простаивал около швейной машинки, наблюдая, как из раскроенной ткани постепенно рождаются платья и рубашки, брюки и пиджаки.

«Наверное, тоже портным будет!» – смеялась хозяйка квартиры – тихая и добрая женщина, угощая маленького мальчишку какой-нибудь вкуснятиной.

Жили Шонины дружно. Летом, когда отец не был занят на службе, всей семьей ходили на прогулки. Особенно часто гуляли на южной окраине города, на берегу небольшой речушки Ровенек. Иногда бывали в городском доме культуры на концертах местной самодеятельности или приезжих артистов.

По вечерам Степан Васильевич усаживал к себе на колени маленького Жорку и его старшего брата Олега и рассказывал им какую-нибудь занимательную историю или сказку.

Много позднее Юрий Гагарин как-то спросит Георгия Шонина:

- А какое у тебя самое приятное воспоминание о детстве?

- Я любил, положив голову на колени матери, слушать, как она, ласково гладя мои волосы, напевала мне песенку об усатом Феде-дворнике, – смущенно признается Георгий.

Эта семейная идиллия просуществовала недолго. В декабре 1938 года Наркомом внутренних дел СССР вместо Николая Ивановича Ежова был назначен Лаврентий Павлович Берия. Новая метла – по-новому метет: из самой Москвы и до самых дальних окраин в системе НКВД началась смена административно-управленческого аппарата. И каждый новый управленец «тащил» за собой свой круг людей на государственные должности.

В 1939 году в городском отделении НКВД города Ровеньки тоже сменилось руководство. Перемены коснулись и нижестоящего звена работников. Степану Васильевичу Шонину после чистки аппарата отделения пришлось оставить прежнюю курьерскую службу и уехать на строительство Кольской гидроэлектростанции. Кольская ГЭС возводилась руками заключенных, общее количество которых достигало 7700 человек. Кроме собственно Кольской ГЭС в том же районе строились железные дороги и ряд военных объектов на побережье Кольского полуострова.

Софье Владимировне оказалось не по силам одновременно работать, вести домашнее хозяйство и в одиночку воспитывать двоих детей. Поэтому летом 1939 года вся семья Шониных перебралась в город Балту Одесской области, где жила бабушка Мария Петровна, мать Софьи Владимировны.

Балта… Об этом городе поэт Эдуард Багрицкий в стихах «Дума про Опанаса» писал:

«Балта - городок приличный

Городок что надо,

Нет нигде румяней вишни,

Слаще винограда.

В брынзе, в кавунах, в укропе

Звонок день базарный;

Голубей гоняет хлопец

С каланчи пожарной...»

Шонины поселились в бабушкином доме на улице имени Петровского. Дом был стареньким, не слишком просторным, но родственники потеснились и приняли Софью Владимировну с двумя маленькими сыновьями. Жоре Шонину на всю жизнь запомнилась покрытая соломой хата, кривоватые улочки с грунтовыми дорогами, городок в долине речушки Кодымы, утопающий в тенистых садах и дубравах.

Степану Васильевичу Шонину иногда удавалось вырваться со службы в кратковременный отпуск, и он приезжал с Кольской ГЭС погостить в доме у тещи, увидеть детей и жену.

«Я очень любил, когда он приезжал, - вспоминал через много лет Георгий Шонин. – Утром вся большая семья во главе с бабушкой шла на фабрику, и мы с отцом оставались одни. В доме было тихо, размеренно тикали «ходики», и мы, присев на корточки и прислонившись спинами к теплой печке, вели длинные мужские разговоры. А с какой радостью я выполнял его «важные поручения» - бегал в магазин за спичками и папиросами. Семья собиралась вместе лишь за обедом и ужином».

О чем они говорили? Что за вопросы обсуждали за большим семейным столом? Позднее в своей книге «Память сердца» Георгий Шонин напишет:

«Было тревожное время. Все вдруг стали политиками. Любые разговоры за нашим, всегда людным столом, сводились к мучившему всех вопросу: «Будет ли война с Германией?». Участившиеся учения по гражданской обороне на предприятиях и школах будоражили и беспокоили людей. Чуть ли не ежедневно пробегающие по улицам колонны молодых парней и девушек с надетыми противогазами, пугали и детишек и взрослых обывателей. Призванные еще весной на переподготовку молодые мужчины, уже отслужившие срочную, до сих пор из лагерей не вернулись и это обстоятельство, естественно, усиливало общую тревогу. И, тем не менее, война, о которой говорили много и задолго до ее начала, оказалась для всех неожиданной как гром среди ясного неба».

Страшный и тревожный июнь 1941 года… Степана Васильевича Шонина призвали в армию в первые же дни войны. Причем, призвали прямо с места службы, со стройки на Кольской ГЭС. К сожалению, у Шонина-старшего не получилось хотя бы на день-другой вырваться в Балту, чтобы увидеться с семьей. Он смог только прислать коротенькое письмо, в котором прощался с любимой женой и детьми.