успешно избегал обнаружения, а значит, не был психопатом и не страдал биполярным аффективным расстройством. Заключение медика было идентично, вплоть до мелочей. Мистер Торс не был ретроградом, не страдал шизоаффективным психозом, не отличался ритуализированным поведением и не был склонен к галлюцинациям. В противном случае, отдел психиатрии это уже бы выявил, как и отдел техслужбы. Мистер Торс, — подумал Типпс. — Какое предназначение может стоять за действиями такого человека, как вы?

Скажите мне, мистер Торс.

Типпс должен был знать.

* * *

Луд всегда договаривался о встрече где-нибудь в глубинке, предварительно повесив на свой пикап фальшивые номера. Старые парковки, круглосуточные минимаркеты и тому подобное.

— Слава богу, не могу поверить, что это правда, — тараторила леди голубых кровей, получив из рук Луда новенького, свеженького спиногрыза. Спиногрыз мило агукал, его маленькие пухленькие ручки играли с жемчужным ожерельем новой мамы. Та плакала от счастья. — Ричард, отдай ему деньги.

Сидя на заднем сидении навороченного люксового седана, Луд почесал себе промежность. Дорогущая швабская тачка, — подумал он. Но седовласый парень в костюме кинул на Луда недобрый взгляд. Потом, словно колеблясь и нервничая, спросил:

— А вы можете, хм, рассказать немного о матери ребенка?

Это торс, тупица, — мысленно ответил Луд. — А забрюхатил его я. Тебе-то какое дело? У меня есть то, что вам нужно, так? Ох уж эти богатенькие!

— То есть, — сказал «костюм», — вы уверены, что сделка совершена по соглашению сторон? Ребенок не был… насильно отнят, похищен или что-то подобное, верно?

— Ни в коем случае, мистер, вам не о чем беспокоиться. — Луд почувствовал, что парню нужно кое о чем напомнить. — Мы же договорились не задавать вопросов, верно? Конфиденциально, как вы указали в своем объявлении. Если же вы пересмотрели свое решение, хорошо. Я просто забираю спиногрыза назад, а вы можете подписывать договор с опекунским агентством. Если, конечно готовы ждать пять или шесть лет.

— Отдай ему деньги, Ричард, — потребовала леди. Судя по голосу, она была злая как черт. Ну и сердитые у них бабы. — Отдай ему деньги, чтобы мы могли забрать нашего малыша домой! Я имею в виду, сейчас, Ричард. Немедленно!

— Э-э, да, — промямлил новоявленный папа в костюме. — Да, конечно, — oн передал Луду конверт, набитый стодолларовыми купюрами. Судя по весу там было тысяч двадцать. Луб улыбнулся паре. — Сердцем чую, что вы вырастите ребеночка как надо. Не забудьте научить его молиться каждый вечер и почитать Всевышнего, слышите?

— Хорошо, — ответил «костюм».

— Спасибо вам.

— Вам, вам спасибо! — рассыпалась в благодарностях новоявленная мамаша. Она сияла от счастья, с влажными от слез глазами. — Вы нас так осчастливили!

— Не меня благодарите, а Всевышнего, — сказал Луд и выскочил из большого люксового седана, припаркованного под вывеской «Квик-стоп». Потому что он призвал меня сделать это.

Когда богачи уехали, Луд сел в свой выдавший виды пикап и задумался. Сегодня он должен кое-что сделать. А все из-за той тощезадой каштанки, которая сдохла у него вчера. Луд догадался, что во время рихтовки ей в башку попали какие-то плохие микробы, поэтому она долго не протянула. Ему нужно раздобыть себе новую девку и сделать из нее торс, потому что «июньское» корыто теперь пустовало. А до этого он хотел еще вернуться домой к рыжей «августовской» девке и кинуть ей «дневную палку». В конце концов, Луда ждали новые заказы, а Божье дело не терпело отлагательств. А еще он знал из своих любимых книг, что с тех пор как Ева вкусила то яблоко, Всевышний держал руки подальше от мира. Так что не последнюю роль здесь играла физиология, поэтому Луду нужно было трахать девку много раз на дню, чтобы та гарантированно залетела.

И принесла в мир новую жизнь.

* * *

Флуоресцентный свет морга придавал Типпсу жутковатую бледность. Здесь в такой компании, он сам мог сойти за прилично одетый труп. Джен Бек, начальница отдела техсобслуживания, поставила бутылку холодного чая «Снэппл Распберри» на анализатор кислотно-основного баланса крови.

— Буду с вами через минуту, сэр, — пообещала она, сверяя исходные спектры с индексами магнитного поля.

Типпс задумался, как она применяет свое понимание истины к общей оценке человеческого предназначения. Есть ли у нее вообще такая оценка? Она проводила гистологический анализ у живых и вскрытых детей, и повидала в своей жизни кишок больше, чем мусорный контейнер рыбного рынка. Что для тебя истина? — задумался он.

— Ваш мужчина носит обувь 11-ого размера.

— Отлично! — воскликнул Типпс.

— Прошлой ночью земля была влажной. — Бек жевала кончик толстой кисти из верблюжьего волоса. — Оставила хорошее впечатление у ребят из отдела. — Потом немного потускнев, закрыла большую красную книгу, озаглавленную: «Каталог автомобильной краски, производившейся в США до 1980 года» — Я проверила индекс каждого полученного нами образца, и его здесь нет.

— Что значит, нет? — спросил Типпс.

— О, я забыла сказать. Прошлой ночью, когда он сдавал задом к оврагу, то поцарапал правое заднее крыло о край дренажной трубы. Я прогнала образец краски через масс-фотоспектрометр. Это не магазинная краска, поэтому я не могу дать вам марку и модель. Все что могу сказать — он водит красный автомобиль.

Типпс был в восторге. Наконец у них появилась зацепка…

Бек продолжила, потягивая чай.

— А насчет генетического анализа, который вы запросили. На этот раз вы попали точно в цель, лейтенант. Он полностью совпал с записями в картотеке департамента уголовного розыска штата. У торса номер четыре есть имя. Сьюзен Эйч. Билкенз.

— А откуда у нас записи ее генетического профиля?

— Она проститутка, то есть была. Шесть задержаний. Пять по городу, одно — по округу. В прошлом году возбудили дело против ее первого сутенера. Поэтому из города запросили образец генетического материала. Сутенер немного ее порезал, и они рассчитывали, что образец генетического профиля совпадет с кровью на одежде парня. — Бек невесело усмехнулась. — Жаль, что в суде это не прокатило. Гребаные судьи, похоже, выжили из ума. Но в сводку хотя бы попало имя девчонки.

— Сьюзен Эйч. Билкенз, — повторил Типпс. Он бросил оценивающий взгляд на голый торс, лежащий на стальной платформе, снабженной съемным сливным баком и механизированным регулятором высоты. Сожженное кислотой лицо напоминало больше груду экскрементов, а зашитый Y-образный разрез на груди походил на какую-то жуткую застежку «молнию». — Говоришь, она проститутка?

— Была