своем, что даже не заметил, как к нему, бесшумно приблизился подполковник. Он был одет в легкую черную куртку и вельветовые джинсы серого цвета. В руках у подполковника был коричневый кожаный портфель. На лице сияла неизменная улыбка. Иван Александрович, окликнул Лодыря четким милицейским басом:

– Добрый день, предъявите документы.

Лодырь вздрогнул, вспоминая, куда он положил паспорт, но оглянувшись, увидев Пшеничникова, расслабился, и ответил:

– Усы, лапы и хвост. Вот мои документы – бывший заключенный показал свои ладони.

– Ты как Петросян в «Аншлаге». Остришь – усмехнулся подполковник.

– Станешь тут Петросяном. Стою, о жизни думаю, а с тебя ксиву требуют.

– Не о жизни надо думать, а о том, как старость достойно встретить.

– Ой, не начинай старую песню. Давай лучше по делу – Лодырь поморщился, как будто лимон откусил.

– Ну, по делу, так по делу. От тебя немного требуется.

Иван Александрович, подробно изложив план действий, смотрел на реакцию Лодыря. Она последовала незамедлительно.

– Под монастырь подводишь, гражданин начальник – подергивая плечами, то ли от ветра, то ли от нервов ответил Лодырь, выслушав план действий.

– Даю слово офицера, что ничего серьезного не произойдет – ответил Пшеничников.

– Все так говорят – скривив улыбку, ответил Лодырь.

– А ты всех не слушай, открыв рот как девочка – зло ответил подполковник – сделай, что от тебя просят, и будь здоров. Остальное не твоего ума дело. Прикрытие тебе обещаю. Отсутствие лишних проблем тоже. И мы квиты.

– Ладно, не кричи – ответил Лодырь – будь, по-твоему.

– На том тогда и решим. Завтра созвонимся в двенадцать дня. Далее, я заеду за тобой. И в 15 часов, начнем наше мероприятие. Сегодня не пей. Ты мне нужен трезвым. Все, до связи.

– Понял тебя, начальник – с недовольным лицом, ответил Лодырь, в спину уходящему подполковнику. В душе, он уже мечтал засадить, после этой пренеприятной встречи, пару стаканов водки. Но, этот хитрый мент, все пресек на корню. Зло сплюнув, Лодырь снова закурил и побрел в сторону дома. Он проклинал тот день, когда согласился на сотрудничество с подполковником, и думал, что давно уже бы вышел, отсидев за то, несовершенное убийство, которое ему «шили» опера.

«Что мне эти гарантии? Тут и шлепнуть могут, если что пойдет не так» – думал Лодырь. И все больше убеждался, что слова и клятвенные обещания в этой жизни ничего не значат. Он не знал, что его разум был близок к истине.

В это же время, Иван Александрович Пшеничников шел и думал. Думал о слове, которое ему дал, старший оперуполномоченный следственного отдела Октябрьского округа, Максим Зеленский, обещая прикрытие и защиту используемого агента. Интуитивно бывший подполковник ощущал, что только в фильмах, все проходит хорошо, а на деле, как бы, не вышло совсем худо.

«Так или иначе, это была очень плохая затея. Самое главное, чтобы Лодырь, остался живым» – подвел итог своим размышлениям Иван Александрович, окончательно решив, что больше, на подобные мероприятия он не согласится.

Ему вспомнился разговор с Зеленским:

– Нужен посторонний человек, из твоих «должников».

– Почему?

– Нашу агентуру могут знать, да и по правде, все агенты нынче сволочные пошли, могут сдать. Своим же. Или в «контору» настучать, что еще хуже. Но решать тебе, помогать мне или нет.

Подполковник помог. У него горела душа. Он вспомнил, как Зеленский, в свою очередь, отмазал его от уголовного дела, по факту нанесения телесных повреждений гражданину Пивину, трижды судимому уголовнику по кличке «Пиво».

Тогда подполковник и правда, перегнул палку на допросе, действуя старыми методами, ныне пресекаемыми после реформы МВД. Да и Пиво не был дураком, написал заявление о причинении побоев. Все шло к возбуждению уголовного дела, по факту избиения. Но, внезапно, ситуацию, непонятно как, уладил Зеленский, оставив Пшеничникову, в его мыслях, напоминание о долге. Поэтому, подполковнику, больше ничего не оставалось делать, как помочь.

Всю ночь, Лодырь крутился как уж на сковородке, засыпая и вскакивая от кошмаров, которые его терзали. Ему снились бандиты, героин, смеющиеся менты, камера без окон и даже судья, оглашающий приговор. Под утро, он проснулся весь в поту. Выпив залпом стакан воды, Лодырь подумал, что после этого мероприятия, надо будет уезжать с Архангельска. В области, у знакомого по зоне, выправить документы и переместиться ближе к средней полосе, заметая следы. Встав, он закурил, подошел к окну и смачно выругался. На секунду, в мыслях Лодыря, возникало сдать всех «конторе», в обмен на новый паспорт, но он посчитал эту идею глупой, поняв, что от этого все равно ничего не выигрывает. Никто с ним договариваться не будет. Да и времени осталось слишком мало. Приведя себя в порядок и перекусив, он зашел к соседу, местному алкашу Шурке Хромому, который в своё время отбывал с Лодырем срок, в заведении, с официальным названием УГ 42/1, а в простонародье именуемой «копейка». Вместе с Шуркой они отсидели пять лет, делились последними крохами, дрались против активистов, вместе нарушали режим и гнили в штрафных изоляторах. Шурка сидел за столом и пил спирт. У него было хорошее настроение. Лодырь, сглотнул слюну и сказал:

– Ну что, братья бродяги, все пьете и пьете? Не надоело еще?

– Как это может надоесть, это же чистый спирт. Шибанешь? – спросил Шурка, вращая мутными глазами, поднеся стакан Лодырю.

Тот отмахнулся и ответил:

– Некогда мне. Сегодня иду на дело. И поминай, как звали.

– Да кому ты нужен – с сарказмом сказал Шурка. И сам выпил протянутый стакан, после чего занюхал грязный рукав поношенного свитера. От этого процесса, Лодырю стало не по себе. К горлу подкатила тошнота.

– Значит, кому-то стал нужен, раз на дело зовут – с вызовом ответил Лодырь.

– Ну-ну, посмотрим сегодня вечером, на твою морду, когда приползешь пьяным, в свою хату – все так же, весело смеясь, отговаривал ему Хромой.

– Вот увидишь, сегодня при башлях буду и трезвый. Говорю же, на дело позвали. С наркотой правда связано, но сам знаешь, что кто не рискует, тот не пьет шампанского и других вкусных напитков – улыбаясь, ответил Лодырь.

– Ты еще обратно не вернулся, а уже размечтался как фраер, – неодобрительно сказал Шурка.

– Мечты сбываются – продекламировал Лодырь рекламный слоган и пошел к выходу.

– Ладно, проваливай и удачи тебе в тяжком деле – сказал Шурка, выпроводив Лодыря, закрыв за ним дверь. А сам сел за стол. Долго думал, не притрагиваясь к алкоголю. Порывшись в куче грязных вещей, нашел мобильный телефон. Стал набирать номер, крепко въевшийся в его память.

– Алло,