Мункэ продолжил изучать оборонительные сооружения города. Киев имел трое ворот. По словам Изяслава, Золотые ворота были совершенно не преступны. Северные, Жидовские, были защищены дополнительным рубежом стен. Коназ рекомендовал атаковать со стороны Лядских ворот. Мункэ перевел свой взгляд в сторону, где они располагались. Эти ворота располагались на низкой южной стороне города. Здесь к самым стенам подходили 'дебри'- обрывистые, поросшие лесом, склоны Киевских высот. Возле ворот и близлежащих стен, не было рва. Глупые урусы, что бы затруднить подходы к воротам, вырыли напротив них пруд, который в настоящее время заболотился.
- Скоро наступят морозы, река и болото замерзнут,- проговорил сам себе Мункэ, - и тогда ничто не спасет урусов...
К месту лагеря медленно подтягивался обоз. Тягловые животные тянули к берегу кибитки, установленные на повозки с огромными колесами. Следом двигались покрытые рогожей пороки и катапульты. Замыкали шествие штурмовых орудий громады штурмовых башен. Словно громадные исполины они медленно выплывали из низин на береговую возвышенность.
К моменту прибытия обоза все поле левобережья пестрело от сотен разноцветных шатров. По приказу военачальника их устанавливали гораздо больше необходимого. Повсеместно разжигалось множество костров. Даже за пределами видимости в небо поднимались дымы костров, около которых не было воинов. Пусть урусы думают, что против них стоит несметное войско.
Шатер предводителя верные нукеры установили на возвышении недалеко от берега, с которого был великолепный вид на город. В том месте, где установили шатер, был вбит самый высокий колышек с красным флажком. Мункэ велел укрепить этот флажок над куполом юрты, чтобы урусы видели, как он относится к их суевериям. Вокруг юрты полководца раскинулись шатры его верной гвардии,- тургаудов.
С каждым днем становилось все холоднее. По ночам, возле берега, речная вода покрывалась тонкой коркой льда.
Облачившись в теплый халат и надвинув поглубже шапку, отороченную лисьим мехом, монгольский полководец прохаживался вдоль берега, бросая плотоядные взгляды на город. За ним, в окружении телохранителей, как верный пес семенил Изяслав.
- Большинство недееспособного населения,- льстиво говорил предатель,- князь, скорее всего, отправит в пещеры 'Лысой горы', что находится на правом берегу реки Лыбедь. Там не будет много воинов, только старики и дети. Прикажи светлейший хан пленить их. Тогда у тебя будет много заложников. Ты сможешь их послать впереди своих воинов. Киевляне не будут стрелять в них.
- Ты хитер коназ Изяслав,- широко улыбнулся Мункэ,- неужели тебе не жаль их. Ведь это твои соплеменники.
- А разве они меня пожалели?!- обижено воскликнул Изяслав, но тут же, под суровым взглядом хана, понизил свой голос,- вместо того, чтобы защищать город от Черниговского князя, Киевляне чуть не линчевали меня. Мне повезло, что я успел сбежать.
- Твоя ненависть ласкает мой слух,- проговорил чингисит, внимательно вглядываясь в лицо собеседника, после чего перевел разговор на другую тему,- а есть ли в городе метательные машины?
- Не много мой повелитель,- противно захихикал Изяслав. Когда я правил не стал тратить большие деньги на закупку. Слишком дороги они. Еще действующие машины, я продал. Возможно, где то и остались нерабочие пороки и стрелометы, но их не больше десятка. Я уверен, что новый князь не стал закупать новые машины. У него и без этого много других дел. А сами, их производить киевляне не умеют.
Мункэ благожелательно кивал с удовольствием, рассматривая свою осадную технику.
Против такой силы урусам не устоять, думал полководец, нашим китайским инженерам, не составит труда подавить все очаги сопротивления. Если враг и сумеет повредить несколько осадных орудий, не беда. Китайцы либо починят их, либо построят новые. Благо материала и рабов вокруг хватает.
- Если все будет, как ты говоришь, - пообещал Мункэ,- то ты будешь щедро вознагражден.
- Благодарю,- низко склонился Изяслав,- я счастлив, служить тебе и Бату хану.
Жестом руки Мункэ дал понять Изяславу, что разговор окончен. Подождав пока тот отойдет, он повернулся к командиру телохранителей.
- Нэруй, вели собирать в Киев посольство. Я не боюсь урусов, но каждая жизнь моих воинов ценна для меня. Пусть передадут урусскому князю, что если они сдадутся, то я сохраню всем жизнь.
- Будет исполнено, повелитель,- кивнул Нэруй,- завтра же послы будут в Киеве...
Глава 5. Посольство.
Ноябрьская стужа загнала под крышу всех, кто такую имел. Зима еще не началась, а метели заметали за ночь все дороги, так что их поутру было не найти. Вдалеке в лесу волки выли на луну голодными голосами. Даже вездесущие воробьи появлялись только в середине дня. Схватив крошку, они мчались обратно в тепло под крыши домов. Ночная вьюга противно завывала в трубах, засыпала снегом дворы и улицы, норовила забраться в любую щель, проникнуть под одежду. Предрассветное время самое сложное для воинов. Городские стражи мерзли на ветру, кутались в тулупы, окликая друг друга. Добрые люди не ездят по ночам. Если какой путник приблудится, так пусть ждет до утра. А если гонец прибудет, так от него и так шуму будет на всю округу.
Вслушиваясь в завывание вьюги, стражники прохаживались по стенам, изредка вглядываясь в противоположный берег Днепра. Там горели тысячи костров. Не счесть темной силы, которая подобралась к Киеву. Лед на реке крепчал. Уже скоро степняки двинуться на город.
Только робкие лучи солнца появились над горизонтом, как один из стражников с башни заметил двигающихся к городу всадников. Гуськом, друг за другом, они медленно ехали по заснеженной дороге. Вот они уже подошли вплотную к Золотым воротам. С высоты городских стен стражники разглядывали прибывших степняков. Впереди на высоком жеребце черной масти важно восседал в седле толстый монгол небольшого роста. На нем был одет длинный распашной халат с длинными рукавами. Халат до талии был застегнут на большие круглые пуговицы с