Но я думаю, что голос Тревора обогатил книгу и не могу представить, чтобы «Дикарь» был написан каким-либо другим способом.
До сих пор он остается единственным романом, для которого я провел огромное количество исследований. Я перелопатил полдюжины книг в поисках не только красочных слов и фраз, но и чтобы выяснить, каким был Лондон в 1888-м году. Мне нужно было узнать о плавании под парусами через Атлантический океан зимой. И что представлял собой Кони-Айленд в то время: какие были железнодорожные маршруты через Америку; чем люди питались в прериях; сколько стоила лошадь.
Я читал книги про стрелков, законников и индейские войны.
И много всего о Джеке Потрошителе.
Поскольку я хотел, чтобы историческая основа романа была достоверной, я был особенно заинтересован в получении верной информации о Потрошителе. В частности, мне требовалось узнать максимально подробные и точные детали убийства Мэри Келли.
Про мальчишку под ее кроватью я уже знал и сам.
Я читал и изучал множество книг.
Но мои исследования для «Дикаря» включали намного больше этого. Я ненадолго прилетел в Лондон и нанес визит в район Уайтчепел. Побывал и на Кони-Айленде. Когда я был ребенком, мои родители взяли меня и моего брата в поездку на поезде из Чикаго в парк Йеллоустон[8]. У меня осталось несколько ярких воспоминаний об этом событии, которые я использовал, описывая путешествие Тревора на Запад. Занимаясь книгой, я взял отпуск и вместе с семьей совершил исследовательскую вылазку в «Железнодорожный музей Лоус», расположенный в городе Бишоп, штат Калифорния.
«Дикарь» содержит изрядное количество перестрелок. Я уже имел дело с оружием, когда будучи ребенком в лагере бойскаутов стрелял из винтовок 22-го калибра в надежде получить нашивки и медали «Национальной стрелковой ассоциации». Таким образом, для описания сцен перестрелок мне почти не потребовалось проводить новых изысканий.
Так же, как и для описания старого Запада, по которому я путешествовал годами. Впрочем, в довершение ко всему, я вместе с семьей провел неделю на «ранчо для отдыхающих» в Вайоминге, прежде чем закончил писать «Дикаря». Там мы катались на лошадях по пересеченной горной местности. Я получил удовольствие, наблюдая за несколькими настоящими ковбоями в действии и встретил несколько живых гремучих змей. Несмотря на то, что большая часть «Дикаря» была написана до наших приключений в Вайоминге, мои впечатления от поездки оказали существенное влияние на последнюю сотню страниц романа.
В каком-то смысле я начал писать «Дикаря» в тот момент, когда его идея посетила меня 17-го июня 1990-го года. Немного поразмыслив, я сел и придумал пролог книги. Он начинался так: «Лондонский Ист-Энд представлял собою лихое место, но именно там я, пятнадцатилетний мальчуган, в котором мужества было больше, чем здравомыслия, оказался в ночь 8-го ноября 1888 года». Пролог занял всего пару страниц. Однако именно тогда я понял, что смогу создать книгу и у нее будет потенциал для того, чтобы стать лучшим произведением, которое я когда-либо написал.
Следующие шесть месяцев я продолжал работать над романом «Daring Young Maids».
В течение этого периода я делал подробные заметки о сюжете и персонажах моего будущего произведения о Потрошителе. Боб Таннер нашел мне кое-какую информацию о реке Темзе. Я также читал книгу за книгой, дабы подготовиться к написанию своего романа.
Закончив наконец-то «Daring Young Maids», я принялся за «Дикаря» 18-го ноября 1990-го года. А завершил его 6-го сентября 1991-го. Рабочим названием было «Потрошитель». Но потом я решил назвать книгу «На волоске от смерти» — в соответствии с прологом: «Несколько раз я был на волоске от смерти. Приходилось уносить ноги от разношерстных головорезов, от толп и банд, и от самого Джека Потрошителя. Но я по-прежнему жив и могу рассказать свою историю. Что и собираюсь сделать прямо сейчас».
Название «понравилось» издательству «Headline» так же сильно как им «понравилось» заглавие «Daring Young Maids». Они захотели сменить его на что-то вроде «Кровавого дикаря». Мы пришли к компромиссу, убрав слово «кровавый» и оставив «дикаря». Я добавил подзаголовок: «Из Уайтчепела на Дикий Запад в погоне за Джеком Потрошителем». К сожалению, он не попал на обложку.
«Headline» получили «Дикаря» в соответствии с договором, составленным на три книги.
Начальный заказ «Ассоциации книжных клубов»[9] составил 8000 копий.
5-го марта 1993-го года издательство «Thomas Dunne of St. Martin`s Press» купило роман, выплатив аванс в 10000 долларов.
«Дикарь» был опубликован в Германии и Венгрии.
На момент написания этих строк «Headline» выпускает уже 8-й тираж книги в мягкой обложке.
Я возлагал очень большие надежды на «Дикаря». Казалось бы, у него были все слагаемые успеха. Это и история о Джеке Потрошителе. И мальчишеское приключение в стиле Гекльберри Финна. И масштабный вестерн, напоминающий роман «Одинокий голубь»[10]. И история любви, похожая… на другие истории любви. Это захватывающее, трогательное, ностальгическое, жестокое, эротичное, жуткое, отвратительное и зачастую чрезвычайно смешное произведение.
И если этого не достаточно для успеха, то в книге есть Джесси Сью Лонгли!
С учетом всего вышенаписанного, я полагал, что «Дикарь» будет бестселлером.
И по большому счету в Соединенном Королевстве он стал им.
Но здесь, в США, роман не продвигался как следует. Его как всегда проигнорировали. Издатель вообще решил его не рекламировать. Надо было очень сильно постараться, чтобы найти хотя бы два экземпляра книги, обращенные корешками к покупателям, на задворках книжных магазинов.
Обычная ситуация.
Но она раздражала меня больше, чем обычно.
«Дикарь» — это книга, которую должны были заметить. Ее следовало публиковать с размахом. Если подобный роман игнорируется, то что происходит с его автором? Он пожимает плечами — вот что. И возвращается к стилю прошлых работ.
Несмотря на коммерческий провал книги в США, я знаю, что она получилась удачной с художественной точки зрения.
Я считаю, что мне каким-то образом удалось «вытянуть» свой замысел. И результат оказался таким, каким я его себе представлял.
Люди назвали роман шедевром.
Сравнили его с произведениями Диккенса.
Говорили, что благодаря ему меня будут помнить.
Многие