Директор Марчак подтолкнул его в плечо.
— Мы идем к октагону — приказал он. — Самое главное сейчас — найти и забрать сокровища.
Пьетрушек как будто очнулся ото сна. С отсутствующим выражением он подошел к двери октагона и открыл ее.
— Мы тоже посмотрим на эти сокровища, — сказал лейтенант Юдзиньский и, вместе с другими милиционерами и арестованными, пошел за нами на башню.
Каноник зажег толстые свечи, и по крутой лестнице мы спустились в подвал.
— Где здесь может быть тайник? — рассуждал вслух Пьетрушек, оглядывая сводчатый потолок довольно большой комнаты.
— В дымоходе. Посмотрите в дымоходе, — нетерпеливо сказал директор Марчак, чем вызвал восхищение Пьетрушека.
— В дымоходе? Вы гений, пан директор. Сразу нашли место, где спрятаны сокровища. — Он аж пел от восторга.
— Хорошо, хорошо, — буркнул директор. — Откройте дверцу на дымоходе и достаньте сокровища.
Пока Пьетрушек старался, чтобы открыть замок на дверце, Пани Ала прошла в угол подвала достала скрытый под двумя кирпичами небольшой передатчик и положила его в сумочку. Он выполнил свою задачу и был не нужен.
— Вот и сокровища — прошептал вдруг Пьетрушек и открыл дверцу.
Молча, мы с напряжением смотрели, как он сунул руку в дымоход и по одному вытащил: жестяную коробочку, четыре красивые, серебряные дароносицы для мощей, очень старинной работы, а также митра с нашитыми на нее драгоценными камнями.
— Все совпадает — торжествующе сказал нам Пьетрушек. — Никто не проникал в тайник, никто ничего не взял из него.
— А коробка? — проворчал директор.
Пьетрушек открыл жестяную коробочку и начал считать:
— Один, два… пять… восемь… десять рубинов.
Марчак сердитым жестом забрал у него коробку и даже не заглядывая в нее, заявил:
— В этот раз я не позволю обмануть себя, пан Пьетрушек. Эти рубины фальшивые!..
Пьетрушек взял коробку у директора и начал рассматривать камни.
— Они настоящие, пан директор, — сказал он через некоторое время. — Я кое-что понимаю в них. Это настоящие драгоценные камни.
Директор Марчак снова забрал у Пьетрушека коробку. Не заглядывая внутрь, он начал размахивать коробкой, и камни загремели, как кубики для игры.
— Эти рубины являются поддельными, пан Пьетрушек. Батура их подменил.
Я взял коробку из рук директора, открыл ее и заглянул внутрь.
То, что я сказал, прозвучало для директора и для моих друзей, как пушечный выстрел:
— Рубины настоящие, пан директор.
— Что? Что такое?! — воскликнул директор.
— Что?… — услышал я удивленный голос Батуры.
— Настоящие?… — спросил Калиостро.
А я кивнул головой, открыл коробку и протянул ее директору.
— Посмотрите на них, пан директор. Они действительно настоящие.
Но вместо директора коробку схватил Батура. Жадно заглянул внутрь.
Я видел, как его веки сильно затрепетали, так он был поражен. Он просто не поверил своим глазам.
— Они настоящие… — прошептал он и посмотрел на Калиостро. Маэстро ответил ему таким же удивленным взглядом.
Директор Марчак взял коробку из рук Батуры и теперь только начал внимательно рассматривать камни.
— Да, действительно… — прошептал он. — Они выглядят, как настоящие. Как это случилось, пан Томаш? Мы слышали радиопередачу. Я ничего не понимаю…
— Я тоже ничего не понимаю, — мрачно буркнул Батура.
Я поклонился Калиостро.
— Это вам, маэстро, я обязан этим фокусом.
— Мне? — испугался Калиостро.
— Да. Уже вчера я обнаружил третий тайник Кенига. Я достал из него настоящие камни и забрал их в свою комнату. Из вашего мешка, маэстро, я достал фальшивые рубины и положил в мешок настоящие. А фальшивые рубины я положил в коробку в дымоход. Остальную часть работы вы сделали сами — я снова поклонился Калиостро и Батуре. — Вы положили в тайник настоящие рубины, и забрали фальшивые. Мир — это иллюзия, маэстро Калиостро.
Директор Марчак схватился за голову.
— О, Боже, я сойду с ума! Фальшивые, истинные, настоящие, поддельные. Где, в конце концов, были фальшивые, а где настоящие рубины?
А я обменялся с лейтенантом Юдзиньским заговорщицкими взглядами. Это он, по моей просьбе, позволил мне подложить Калиостро настоящие рубины. С тех пор, как я раскрыл как происходило ограбление тайников, милиция постоянно следила за Батурой и Калиостро. Даже если бы они догадались об этой замене, то не имели возможности сбежать. Я попросил лейтенанта разрешить замену, потому что, как иногда случается со мной, мне нравятся эффектные сцены в конце приключения.
Тем временем режиссер Марчак быстро подготовил протокол о вскрытии тайника. И когда он позволил мне подписать его, он сказал тихо:
— Вы спасли свою шкуру, потому что ничего из тайника не пропало. Но я не могу вам простить, что вы сделали из меня шута, который не смог распознать настоящие рубины..
Я указал на свечу, которая горела в руке священника:
— Здесь темно, пан директор. Можно сказать, что этот подвал даже очень темный. Не трудно ошибиться, не так ли?
Конец