конце, когда он ехал через полевые лазареты, то встретился с той, которая смогла переломить ход войны и была оправдана военным трибуналом – Элизабет. Он помнил из своей прошлой жизни, что Сериль с ней конфликтовала, из докладов знал, что эта девушка стала предательницей, а теперь он, капитан, склонившись над её израненным телом, сверлил пристальным взглядом. Почему она предала новую родину? – спрашивал себя Данте, но ответа не находил. Они ведь столько провели времени в конфликтах с Сериль, а теперь она заступилась за то, что было дорого его жене.
Оторвавшись от воспоминаний и заметив себя идущим по коридорам, Данте задумался. Греческая Конфедерация просуществовала чуть больше четырёх дней, создала форсированными темпами новую власть, но жертвами этого безумного мятежа стало больше миллиона человек. Сам Фемистокл сделал её такой. И ради чего?
Для Данте, ответ был очевиден.
Спустя три дня. Дворец Канцлера. Рим. Если всё начиналось с большого помпезного зала, где собралось множество людей, то конец наступает в небольшом помещении, утонувшим в лучах уходящего солнца. Через два длинных вытянутых окна проникают золотые лучи меркнущего светила, тускло озаряющие небольшой кабинет. За столом, в форме буквы «П» за высоким троном восседает человек, смотря на полированную тёмную крышку, на которой разложены бумаги и стопки книг. На нём его несменяемая одежда – сапоги, чёрные брюки и рубашка, а пальто возлегает на спинке трона. Справа и слева громоздкие шкафы и два кресла, которые заняты людьми. По правую руку от императора восседает мужчина с лисьим взглядом, а по левую священник в церковной рясе. – Вот он и конец, – констатировал Канцлер, а люди, сидящие возле него отворачивают глаза, чтобы не встретиться с пронзительным холодом в очах владыки Рейха. – Канцеляризм победил коллективизм. Балканы полностью наши, и нет того, кто бы пошёл против нашего закона. Пакет новых постановлений готов? – Да, господин, – отвечает мужчина в лиловом плаще. – Мы всё сделали, как вы просили. Новые ограничения свобод готовы со стороны правительства Рейха. Мы устроим бюрократический террор в стране. По чиновнику на каждую улицу. – Не стоит так агрессивно, господин Лорд-Магистрариус. Всё должно быть тихо и аккуратно. Мы медленно установим тотальный контроль в Империи, – с холодным восхищением говорит повелитель. – Эпоха свобод прошла. Теперь этому миру нужна железная рука. Этой стране нужен истинный лидер. – Вы правы, – вмешался тот, кто в рясе. – На духовном теле народа столько шрамов, оставленных от пережитых времён. Боюсь, придётся не одно поколение, чтобы их залечить. – Господин Канцлер, – настороженно и с лёгкой хитрецой начал Лорд-Магистрариус. – Мы заметили две сигнатуру спасательного катера после битвы у Саламина, уходящие в сторону Великого Израиля. Катер был с гипперлинкора. – Вы думаете, это может быть Яго и Сериль? – Не знаю, но их тел наши команды по работе на месте битвы так и не нашли. Но если это они мы могли бы их вернуть. – Не нужно, – чуть поднял руку император. – Оставьте их там. Да и я не уверен, что это его жена и брат. – Да, господин Канцлер, а что нам делать с дочерью Данте? – снова заговорил Лорд-Магистрариус. – Зачем был отдан приказ доложить, что вертолёты сбиты? Мы же пересадили её и отправили в Рим, как и было приказано. Повелитель Империи поднялся с трона и лёгким шагом перенёсся к окну, взглянуав нга утопающий в золотых лучах вечернего солнца город. Сухие уста донесли прохладный глас: – Мне нужен человек, крепкий и фанатичный. И он подходил на эту роль. Только сначала его нужно было сломать. У него его рана, из которой проистекает топливо для всех его деяний будущего. А что касается Марты… отправьте её в монастырь на Сицилии. И получилось, как нельзя кстати… всё это. – Канцлер замолк, всматриваясь в городские дали и встречая тепло лучей холодом взгляда. – Фемистокл…. Вольная Греция… вся эта жалкая попытка построить свой маленький раёк. Запомните, желание рая здесь и сейчас, на земле, это желание человека не быть человеком и наша борьба, наш Рейх восстал против этого среди поганого мира. – Император обернулся к присутствующим и все узрели его лицо в тени, и глаза, пронизывающие до самой сути. – И пусть для того, чтобы возродить человека в человеке, избавить его от его ненужных праздных прихотей, нам и придётся построить тюрьму… сами себя до этого довели столетиями раздора и скатываниями в пучину чувственных удовольствий… хватит. Пришло время новой эпохи.
В оформлении обложки использована фотография с https://search.creativecommons.org автора – nywriter21 из личного архива автора (то есть разрешает её использовать, только с указанием авторства)
Остальная обложка сделана самостоятельно
Эпилог
Спустя три дня. Дворец Канцлера. Рим. Если всё начиналось с большого помпезного зала, где собралось множество людей, то конец наступает в небольшом помещении, утонувшим в лучах уходящего солнца. Через два длинных вытянутых окна проникают золотые лучи меркнущего светила, тускло озаряющие небольшой кабинет. За столом, в форме буквы «П» за высоким троном восседает человек, смотря на полированную тёмную крышку, на которой разложены бумаги и стопки книг. На нём его несменяемая одежда – сапоги, чёрные брюки и рубашка, а пальто возлегает на спинке трона. Справа и слева громоздкие шкафы и два кресла, которые заняты людьми. По правую руку от императора восседает мужчина с лисьим взглядом, а по левую священник в церковной рясе. – Вот он и конец, – констатировал Канцлер, а люди, сидящие возле него отворачивают глаза, чтобы не встретиться с пронзительным холодом в очах владыки Рейха. – Канцеляризм победил коллективизм. Балканы полностью наши, и нет того, кто бы пошёл против нашего закона. Пакет новых постановлений готов? – Да, господин, – отвечает мужчина в лиловом плаще. – Мы всё сделали, как вы просили. Новые ограничения свобод готовы со стороны правительства Рейха. Мы устроим бюрократический террор в стране. По чиновнику на каждую улицу. – Не стоит так агрессивно, господин Лорд-Магистрариус. Всё должно быть тихо и аккуратно. Мы медленно установим тотальный контроль в Империи, – с холодным восхищением говорит повелитель. – Эпоха свобод прошла. Теперь этому миру нужна железная рука. Этой стране нужен истинный лидер. – Вы правы, – вмешался тот, кто в рясе. – На духовном теле народа столько шрамов, оставленных от пережитых времён. Боюсь, придётся не одно поколение, чтобы их залечить. – Господин Канцлер, – настороженно и с лёгкой хитрецой начал Лорд-Магистрариус. – Мы заметили две сигнатуру спасательного катера после битвы у Саламина, уходящие в сторону Великого Израиля. Катер был с гипперлинкора. – Вы думаете, это может быть Яго и Сериль? – Не знаю, но их тел наши команды по работе на месте битвы так и не нашли. Но если это они мы могли бы их вернуть. – Не нужно, – чуть поднял руку император. – Оставьте их там. Да и я не уверен, что это его жена и брат. – Да, господин Канцлер, а что нам делать с дочерью Данте? – снова заговорил Лорд-Магистрариус. – Зачем был отдан приказ доложить, что вертолёты сбиты? Мы же пересадили её и отправили в Рим, как и было приказано. Повелитель Империи поднялся с трона и лёгким шагом перенёсся к окну, взглянуав нга утопающий в золотых лучах вечернего солнца город. Сухие уста донесли прохладный глас: – Мне нужен человек, крепкий и фанатичный. И он подходил на эту роль. Только сначала его нужно было сломать. У него его рана, из которой проистекает топливо для всех его деяний будущего. А что касается Марты… отправьте её в монастырь на Сицилии. И получилось, как нельзя кстати… всё это. – Канцлер замолк, всматриваясь в городские дали и встречая тепло лучей холодом взгляда. – Фемистокл…. Вольная Греция… вся эта жалкая попытка построить свой маленький раёк. Запомните, желание рая здесь и сейчас, на земле, это желание человека не быть человеком и наша борьба, наш Рейх восстал против этого среди поганого мира. – Император обернулся к присутствующим и все узрели его лицо в тени, и глаза, пронизывающие до самой сути. – И пусть для того, чтобы возродить человека в человеке, избавить его от его ненужных праздных прихотей, нам и придётся построить тюрьму… сами себя до этого довели столетиями раздора и скатываниями в пучину чувственных удовольствий… хватит. Пришло время новой эпохи.
Примечание
Христианский богослов. Название католической церкви в Империи Рейх. Главный исполнительный орган власти в Империи Рейх. Книга пророка Исаии 14:13. Гимн Эсхила. Цитата Томаса Джеферсона. Гимн Гомера к Афине. Псалом 33. Из песни «Крест и меч». Ветви власти в Империи «Рейх»Об обложке
В оформлении обложки использована фотография с https://search.creativecommons.org автора – nywriter21 из личного архива автора (то есть разрешает её использовать, только с указанием авторства)
Остальная обложка сделана самостоятельно