========== Гл. 1 На границе ==========

Новоселье — это всегда радостная суета. И всегда немного бардак, даже если это новоселье полицейского отделения. Во всяком случае, Дайенн, которая половину времени в пути до своего нового кабинета потратила на то, чтобы просто разобраться в планировке здания, а половину — на то, чтоб огибать сотрудников, деловито перетаскивающих то шкаф, то стол, именно так и подумалось. Те из сотрудников, что не были новичками, тут и там переругивались на тему поиска своих вещей, которые, как ни старались, всё равно перепутали, а новички просто слонялись туда-сюда, ожидая, пока старшие разберутся и станет понятно, где их места. Иногда встречались знакомые лица, но исчезали раньше, чем можно было успеть у них что-то спросить. А незнакомые и рады б были чем угодно помочь симпатичной рыжеволосой девушке, но у самих были примерно те же проблемы.

Галактической полиции как явлению в этом году исполняется 10 лет. Правда, первые года три из этого срока всей полиции был один отряд, преимущественно рейнджерский по составу, со штабом на Вавилоне-5, и бесчисленные дискуссии, нужна ли такая структура вообще. В конечном итоге решили, что нужна — с преступностью, не ограничивающейся рамками одного мира, давно пора что-то делать, и тут ведь не в одних пиратах давно уже дело. Контрабанда инопланетных редкостей, оружия, мародёрство в вымерших мирах, мультирасовые банды и синдикаты — этим не могла заниматься правоохранительная структура какого-то одного мира, как минимум, нужна была организация, координирующая действия местных сил. Была мысль поручить это рейнджерам, но от этой мысли отказались — в силу специфики ордена, этот путь слишком не для каждого. 7 лет назад наконец открылось первое отделение галактической полиции — на Брикарне, основу штата составили ветераны службы безопасности Вавилона-5 (люди) и избранные делегаты от правоохранительных структур ещё трёх миров — Нарна, Бракоса и Дрази. Центавр, сравнительно недавно наконец созревший до вступления в Альянс, всё ещё смотрел на идею несколько скептически, Минбар, на котором полиции как таковой не было, считал, что от них тут ничего не может требоваться, но к открытию второго отделения — на Яноше — и первым успехам новой структуры делегировал несколько представителей воинской касты в силовое подразделение. Понемногу начинали шевелиться и другие миры, к открытию третьего отделения — Казоми — были новобранцы уже и от вриев, аббаев, моради. Формирование каждого нового отделения осуществлялось частично из уже опытных кадров предыдущих отделений, а доукомплектовывали новичками. Такими, как Дайенн, недавно завершившая подобающее представителю воинской касты и врачебного клана обучение.

Вздохнув, она остановилась перед дверью, которая, судя по всему, была нужной, и постучала. Зачем постучала? С той стороны явно не услышали. Ладно…

Внутри был всё тот же переездный бардак — прямо посреди комнаты стоял стол с громоздящимся на нём шкафом, оба ещё в упаковочной плёнке, сдвинутые вместе два стула украшала высокая горка папок с бумагами, рядом стояли две коробки, по-видимому, с тем же самым, рабочие места, впрочем, были уже смонтированы. Всю стену, противоположную входу, занимал огромный стеллаж, на котором уже сиротливо стояли несколько папок, параллельно ему шли два спаренных рабочих места — столы с вмонтированными компьютерами, огороженные полупрозрачными пластиковыми перегородками. Их в отделе будет то ли четверо, то ли шестеро…

Обогнув конструкцию из мебели, она прошла к одному из рабочих мест. Уютный закуток за пластиковой перегородкой напоминал сейчас склад макулатуры — столько там громоздилось папок, коробок, связок газет разных миров, просто кип бумаг, книг. Из-под стола торчала обтянутая форменными брюками задница.

— Добрый день, — произнесла девушка, откашлявшись и поправив волосы, — вы, должно быть, Вадим Алварес? Я Дайенн, ваша будущая напарница.

Задница попятилась, своротила по ходу движения несколько коробок, и наконец из-под стола появилась немного взлохмаченная темноволосая голова молодого человека примерно её возраста.

— Дайенн из клана Лунных Щитов, — она протянула руку, радуясь тому, что ей не придётся и дальше общаться с задницей. Было бы досадно, если б совместная работа началась с подавляемого внутри раздражения на недостатки чужого воспитания — тем более болезненного, что она пока не имеет достаточной уверенности в себе, чтоб делать замечания иномирцам. Он выпрямился — Дайенн никогда не могла пожаловаться на свой рост, до этого момента. Её будущий напарник был выше её на полторы головы, из-за чего казался несколько худощавым. Давно ей ни на кого не приходилось смотреть запрокинув голову…

— Очень приятно, Вадим Алварес, — рука молодого человека оказалась большой, сухой, горячей. Серо-зелёные, с карим у зрачков, глаза улыбались, — располагаться пока не предлагаю… негде… Но скоро, думаю, совместными усилиями… Надеюсь, вы позитивно относитесь к мысли присоединиться? Эксплуатация женского труда — вещь неоднозначная, но иногда необходимая, как же мы без вас.

Дайенн ещё раз возблагодарила Вселенную — первый раз она это сделала, когда только вошла — за то, что в кабинете они только вдвоём, некоторые предварительные объяснения, может быть, и удобней было б проводить во все уши оптом, но психологически всё же тяжело. С тех пор, как она прибыла сюда, она несколько раз уже убедилась в правоте дяди Кодина, сказавшего как-то: «Поверь, дитя, не вся вселенная так хорошо учила историю, и не всегда это исключительно плохо», но прав бывал и отец, говоривший, что расовая рознь — элемент с самым долгим периодом полураспада.

— Вы, вижу, не удивлены…

— Чему?

— Ну… тому, что я дилгарка.

— Я родился на Минбаре.

— О, понятно, тогда, конечно, вы могли иногда видеть дилгар…

Мужчина хмыкнул в тон ей.

— Случалось. Дилгар мой старший приёмный брат.

— А, вот как… — Дайенн рассеянно потеребила острое ухо, — да, я слышала о нескольких человеческих семьях, тоже участвовавших в программе усыновления…

Он действительно выглядит совершенно как человек. Только если приглядеться, когда он улыбается, видны выдающиеся, заострённые клыки. И это наверняка, конечно, не единственное отличие. Но все они не из тех, что бросаются в глаза, можно не сомневаться, кто в их паре будет вызывать многозначительные или подозрительные гримасы.