Йозеф блаженно улыбается, глядя в пустоту.
Томас: Ну вообще… Вот будет номер, если окажется, что дед умеет колдовать, как африканский шаман. Агнес: Может, ты это извещение еще и ему послал? Йозеф (Прихлопнув ладонью по альбому.): Глупости! Вполне достаточно того, что человек вот тут оказался. Если он тут — считай, что ему уже крышка. Ишь, чего захотел… Жить как у Христа за пазухой, да еще и долго! Дудки! Со мной этот номер не пройдет. Томас: От тебя, дедуль, прямо жуть берет. Йозеф: Это был не человек, а сплошное недоразумение. Агнес: Но тогда ты… тогда ты… Йозеф: Ну, кто, кто я? Агнес: Получается, что это как убийство! Йозеф: Ладно тебе всякий вздор молоть, старая. Я только предвидел кое-что и отдал это свое пророчество в печать, вот и все. Просто у меня есть чувство формы. Томас (Пятясь по направлению к прихожей.): Ну тогда я… В общем… Я того… пошел, значит… Йозеф: Погоди, получишь от меня кое-что… Ты хороший мальчик…
Йозеф вытаскивает из кармана несколько банкнот, дает их Томасу, тот, не считая, сует их в карман и торопливо уходит.
Агнес: Это ты убил Тишендорфера. Йозеф: Не надо ему было со мной тягаться. Агнес: Значит, ты признаешь, что ты его убил? Йозеф: Ничего я не признаю. Я тебе уже сказал, как все было. Просто я это знал. Наперед знал, всегда знал, что когда-нибудь я, я один окажусь на самой вершине…
Агнес смотрит на него долго и пристально, как будто в ней зародилось страшное подозрение. Йозеф перехватывает ее взгляд, какое-то время они молча смотрят друг на друга, как на дуэли. Наконец, он встает и уходит в спальню. Она подходит к серванту, достает из ящика лист бумаги, ручку. Он выходит из спальни и забирает со столика оставленный альбом. Словно застигнутая на месте преступления, она испуганно бросает ручку обратно в ящик, но он даже не замечает ее и направляется в обнимку с альбомом обратно в спальню. Она садится за столик, думает, потом начинает писать.
Агнес: После продолжительной и тяжё… (Словно одумавшись, решительно перечеркивает написанное и начинает с новой строчки.) Скоропостижно и внезапно…
Конец
Томас: Ну вообще… Вот будет номер, если окажется, что дед умеет колдовать, как африканский шаман. Агнес: Может, ты это извещение еще и ему послал? Йозеф (Прихлопнув ладонью по альбому.): Глупости! Вполне достаточно того, что человек вот тут оказался. Если он тут — считай, что ему уже крышка. Ишь, чего захотел… Жить как у Христа за пазухой, да еще и долго! Дудки! Со мной этот номер не пройдет. Томас: От тебя, дедуль, прямо жуть берет. Йозеф: Это был не человек, а сплошное недоразумение. Агнес: Но тогда ты… тогда ты… Йозеф: Ну, кто, кто я? Агнес: Получается, что это как убийство! Йозеф: Ладно тебе всякий вздор молоть, старая. Я только предвидел кое-что и отдал это свое пророчество в печать, вот и все. Просто у меня есть чувство формы. Томас (Пятясь по направлению к прихожей.): Ну тогда я… В общем… Я того… пошел, значит… Йозеф: Погоди, получишь от меня кое-что… Ты хороший мальчик…
Йозеф вытаскивает из кармана несколько банкнот, дает их Томасу, тот, не считая, сует их в карман и торопливо уходит.
Агнес: Это ты убил Тишендорфера. Йозеф: Не надо ему было со мной тягаться. Агнес: Значит, ты признаешь, что ты его убил? Йозеф: Ничего я не признаю. Я тебе уже сказал, как все было. Просто я это знал. Наперед знал, всегда знал, что когда-нибудь я, я один окажусь на самой вершине…
Агнес смотрит на него долго и пристально, как будто в ней зародилось страшное подозрение. Йозеф перехватывает ее взгляд, какое-то время они молча смотрят друг на друга, как на дуэли. Наконец, он встает и уходит в спальню. Она подходит к серванту, достает из ящика лист бумаги, ручку. Он выходит из спальни и забирает со столика оставленный альбом. Словно застигнутая на месте преступления, она испуганно бросает ручку обратно в ящик, но он даже не замечает ее и направляется в обнимку с альбомом обратно в спальню. Она садится за столик, думает, потом начинает писать.
Агнес: После продолжительной и тяжё… (Словно одумавшись, решительно перечеркивает написанное и начинает с новой строчки.) Скоропостижно и внезапно…
Конец