ему не нужно будет думать о моей защите.
– Я буду скучать по тебе, – сказала я, наблюдая, как он затягивает
кожаный мешочек со стрелами на боку.
Коллин уже позвал слуг, чтобы те привели ему лошадь. По его
отсутствующему выражению лица я поняла, что он уже переключился на
воинствующий дух и готовился к предстоящей битве.
Он взял поводья своего коня и приготовился вскочить в седло. Мне
вдруг захотелось броситься к нему и умолять остаться, продолжать наши
любовные игры, никогда не покидать меня. Теперь, когда у меня был Коллин
и его любовь ко мне, я не хотела все это потерять. Но в то же время я
понимала, что он должен сделать то, для чего был рожден: быть воином и
сражаться за тех, кто нуждается в этом, даже если ему придется
пожертвовать своей жизнью.
Как будто осознав опасность того, куда он едет, что может больше
меня не увидеть, он бросил поводья и в два шага оказался около меня.
Коллин притянул меня к себе и сомкнул руки в крепком объятии, наши губы
встретились. Его поцелуй жаркой волной прошел через меня. Каждая секунда
поцелуя говорила мне о том, как я дорога ему, как сильно он любит меня, и
что я буду принадлежать ему всю жизнь. Когда это закончилось, мы затаили
дыхание. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы сдержать слезы. Я
понимала – этот поцелуй был его прощанием, и может оказаться, что это был
последний раз, когда я вкусила нашу любовь.
Бросив последний пронзительный взгляд на меня, он отступил, оставив
меня дрожать под теплым летним солнцем. Глядя, как он садится в седло, я
горячо молилась, чтобы этот поцелуй был не последним, и чтобы в
ближайшие дни и годы у нас было еще много таких поцелуев. И я молилась, чтобы Коллин не просто вернулся, а вернулся в скором времени.
– Ты забираешь мое сердце с собой, – прошептала я сдавленным
голосом, когда он пришпорил лошадь. – Храни тебя Бог!