людей откликнется на просьбу.

***

Когда приехали Полина, Вячеслав Олегович и Андрей, мы с Рыжиком пошли гулять. Пес бегал за голубями, радостно лая. А мне хотелось сесть на сваленное дерево и заплакать. Но я приказала себе держать себя в руках, а то еще Андрей подумает, что я плачу из-за того, что уезжает он.

Вещей у Ксении не было, поэтому собралась она быстро.

– Майя, я тебе обязательно напишу, – сказала она и обняла меня.

– Хорошо, – улыбнулась я.

– В понедельник вечером у нас поезд, а утром будем оформлять все бумаги, – сообщила Полина.

Вячеслав Олегович мыл чашку после чая на кухне. Я зашла и прикрыла дверь.

– Вячеслав Олегович… а из-за чего все-таки выпала из окна мама Ксении? – тихо спросила я. – Мне просто нужно это знать, чтобы получить полную картину всего произошедшего.

– Картину ей, – проворчал Вячеслав Олегович, – ты лучше расскажи, почему мне не позвонила. Затеяла расследование, малолетка. Тебя могли убить.

– Извините, – пискнула я, понимая, что он вообще-то прав.

– Ладно, – смягчился он. – В принципе, ты молодец. Раскрутила. Мать Ксении могла сама прыгнуть из окна, предварительно приняв алкоголь. Мы просмотрели все ее телефонные звонки. Оказалось, что она несколько раз в год созванивалась с одной знакомой из Севастополя. Мы вышли на эту знакомую. В тот день, когда эта Лариса шагнула из окна, она узнала, что отец ее детей и бывший муж Салтыков погиб.

– Значит, она его так и любила всю жизнь, – произнесла я.

– Любила… детей бы своих лучше любила. Ладно… а ты знай, что ни один человек в мире не стоит того, чтобы из-за него расстаться с собственной жизнью. Поняла? – строго спросил Вячеслав Олегович и грозно посмотрел на меня.

– Да… я как-то никогда не думала о таком, – промямлила я.

– Ни один, – грозно повторил Вячеслав Олегович. – Я за тридцать лет службы в полиции много повидал. И самоубийц тоже. И ни один человек, из-за которого другой человек самовольно расстался с жизнью, особо потом не мучался. Выходили замуж, женились и забывали. У нас-то все на виду, везде знакомые, сватья-братья, все знаем.

– Да я никогда и ни за что, не волнуйтесь! – заверила я.

– И за подружкой своей присмотри, – вдруг переключился Вячеслав Олегович, – что-то девка совсем запала на Андрюху, а у нас завтра поезд.

– Я поняла, спасибо, – сухо ответила я. За Лерку мне стало обидно. – Скажите, а такое возможно, что и Борис Тикко сам выпал из окна, и Лариса тоже? И оба с пятого этажа. Вам не кажется это странным? Разве бывают такие совпадения?

– Еще и не такие совпадения бывают, – развел руками Вячеслав Олегович. – Чем дольше живешь, тем больше удивляешься, как случайности могут переплетаться.

– Да уж, – только и оставалось согласиться мне. – А что будет с этими людьми?

– Ты про Гольдмана и Савченко?

Я кивнула, догадываясь, что Вячеслав Олегович назвал фамилии Льва Семеновича и дяди Саши. Адрес дома Гольдмана Льва Семеновича назвала мне вчера засыпавшая Ксения, его я и сообщила Вячеславу Олеговичу.

– Ксюша просит «их не трогать», – усмехнулся Вячеслав Олегович, – особенно переживает за «дядю Сашу». Я связался с полицией, как раз в этом доме прошлой ночью была стрельба, но этот случай хотели «замять» местные. Не получится замять.

– Там все живы? – заволновалась я.

– Живы и здоровы. Но в доме том много интересного, я имею в виду антиквариат, картины и прочее. Если там капнуть глубже, посмотреть контакты Гольдмана и проследить его деятельность, то вылезает много нелицеприятного, и это тянет на конкретный срок.

Мне вдруг стало страшно за Марианну. А если полиция выйдет на нее? Хотя… если я буду молчать, то, может, и обойдется.

– Но Ксения отказывается давать показания против Гольдмана и Савченко. Может, не хочет, чтобы узнали, что она тоже была замешана в попытке продать фальшивую картину. Ну, как хочет. Пусть дальше местная полиция разбирается. Если Ксюша согласна закрыть глаза на то, что ее обманывали и планировали убить…

– Я ее понимаю, – сказала я.

– Я тоже могу понять, – кивнул Вячеслав Олегович. – Зачем ей сейчас протоколы и суды. Ей лечиться нужно, воздухом морским дышать и витамины есть. Вот Полина купила летом большую отдельную морозилку, чтобы замораживать ягоды. Говорит, если варить варенье, то витамины уходят, а если замораживать – остаются. Будем теперь двоих детей откармливать, – улыбнулся Вячеслав Олегович.

Улыбка удивительным образом преобразила его строгое тяжеловатое лицо. А мне подумалось, что он ведь тоже мог мечтать о детях, хоть и у мужчин это меньше выражено. Все-таки Ксения приняла правильное решение.

В прихожей уже ждали Полина, смущенная Ксения и Андрей, который, как мне показалось, старался не смотреть на меня.

– Майя, приходи, пожалуйста, на вокзал нас проводить – попросила меня Ксения, – я хочу написать твой портрет по памяти, как раз в понедельник отдам.

– Я постараюсь, – пообещала я.

Все ушли, включая Рыжика. На прощание он лизнул меня в щеку и, виляя хвостом, виновато посмотрел на меня своими карими глазами.

– Веди себя хорошо, – сказала я, глотая слезы.

Через час пришла с какой-то встречи Марианна, взяла свой чемодан и тоже стала прощаться.

– Майка, спасибо, что приютила! Мы получили ключи от купленной квартиры, можно въезжать! Она недалеко, студия, зато своя. Обязательно приглашу тебя на новоселье! – радостно восклицала подруга. – И в танцевальной школе я уже начала заниматься! Все просто супер! Не жизнь, а сказка!

Я осталась одна в квартире. Налила себе чаю, долго его заваривала. Потом сидела и размешивала в чашке сахар. Пить не хотелось, есть тоже. Я вылила нетронутый чай, вымыла чашку. Походила по комнатам, поочередно заглядывая везде в окна. Уже в последнем окне я заметила грустную фигурку Лерки на лавочке возле магазина.

Натянув куртку и кроссовки, я выбежала к подруге. У нее были заплаканные глаза и опухший нос.

– Лерка! – бодро воскликнула я. – Наконец-то ты только моя!

Подруга вяло улыбнулась.

– Я вот давно хожу мимо детского магазина, любуюсь на одного воздушного змея в витрине, – продолжала я. – Мне стыдно идти и покупать его одной. Пойдем?..

Лерка подняла на меня глаза, шмыгнула носом и встала, не вынимая руки из карманов.

Я взяла ее под руку, и мы направились к магазину.

День был сухим и ветреным. Мы с Леркой бегали по пустому пляжу и нам сверху улыбался воздушный змей с мордой кота. Потом мы лежали на двух расположенных рядом бревнах и гадали на будущее, глядя на фигуры облаков.

Румяная Лерка наконец-то улыбалась. И я тоже.

– Майя, ты на меня не обижаешься? –