не такое!

Начали с государства Московского и вернемся к нему же. А за окружной дорогой будет начинаться территория Чеченско-Татарской Нефтяной (Золотой) Орды.

Как остановить эту войну? Ответа не знает никто. Как научиться любить друг друга, подчинятся законам своей страны и с уважением относиться к тем, кому мы доверили государственное руководство? Пока мы любим только саму страну, а все остальное — начальство, законы и, главное, друг друга — люто ненавидим. А коль скоро это происходит — продолжается ПЯТИСОТЛЕТНЯЯ ВОЙНА. И если мы ее не остановим, нас будут продолжать миллионами сбрасывать в братские могилы, гноить в нищете и бесправии, без счета расходовать во внутренних и внешних войнах, испытывать на нас атомное, химическое и бактериологическое оружие, а страна будет постоянно находиться на грани гибели, время от времени обрушиваясь за эту грань.

Чтобы остановить затянувшуюся на века войну, нужно в корне пересмотреть отношения Государства к Человеку и Человека к Государству, сложившиеся в нашей стране в течение тысячи лет. Возможно ли это?

В подавляющем большинстве развитых стран мира не существует горячей любви между государственной властью и населением. Но не бушуют и тотальные войны. Стороны научились выслушивать друг друга и понимать взаимные нужды. А нужды государства и индивидуального человека почти всегда диаметрально противоположны, привести их к общему знаменателю чрезвычайно сложно, если не сказать — невозможно.

В свое время американцы разработали замечательный принцип: «Чем меньше государство вмешивается в дела народа, тем лучше и для государства, и для народа». Государству нужно прекратить смотреть на народ как на рабов, военнопленных или заключенных, и тогда, может быть, народ научится смотреть на государство не как на исконного врага или, в лучшем случае, тюремного надзирателя. Иначе ПЯТИСОТЛЕТНЯЯ ВОЙНА никогда не кончится, а с ней никогда не кончатся наши национальные трагедии и катастрофы.

Мы назвали эту войну ПЯТИСОТЛЕТНЕЙ, хотя ей не меньше тысячи лет.

Но не желая плутать по кровавым лабиринтам удельной Руси, когда в сущности и государства-то никакого не было, мы воспользовались правом любого историка ограничить рассматриваемый вопрос по времени и начали отсчет событий от времен Ивана Васильевича Грозного, доведя его практически до сегодняшнего дня с твердым намерением продолжить его и далее.

Тематически ПЯТИСОТЛЕТНЯЯ ВОЙНА разбита на несколько периодов.

Первый период: начало пятисотлетней войны в VIII–IX веках на территории нынешней России.

Второй период: ход этой войны со времен Ивана Грозного до начала царствования Николая II.

Третий период: попытка Николая II остановить войну, его неудача, свержение и захват власти в стране террористической группировкой, назвавшей себя коммунистической партией большевиков.

Четвертый период: превращение войны в тотальную борьбу властей и народа вплоть до крушения СССР.

Пятый период: продолжение войны от путча 1991 года до президентских выборов 1996 года.

Осмысление этих событий, возможно, подскажет путь к национальному спасению. Поэтому я посвящаю эту книгу всем моим читателям.

Игорь Бунич

ВОИНА РАЗГОРАЕТСЯ

«Глагол времен — металла звон». Он набатом бьет из тьмы веков, позволяя разглядеть в бездонном омуте времени тлеющие искры Пятисотлетней войны, которые разгорелись в бушующее пламя еще до того, как в официальных хрониках появились первые известия о «россах» и «русичах». Картина становится почти отчетливо ясной, если с помощью европейских, византийских и арабских хроник составить четкую схему международных отношений того далекого времени.

В VI–VIII веках нашей эры, без сомнения, ведущей державой в экономическом и военном отношении являлась Византия. По меркам того времени Византию можно было назвать «сверхдержавой» раннего средневековья. Ее военное могущество было бесспорно, а экономическое превосходство даже не вызывало мысли о соперничестве.

Наиболее драгоценным продуктом тогдашнего мирового экспорта являлся шелк, производимый Китаем и доставляемый в Европу по знаменитому Великому шелковому пути. В этот период византийскими разведчиками была проведена очень сложная и опасная операция, в результате которой шелкопряд был похищен в Китае и доставлен в Византию, где удалось его развести.

В итоге, из основного перекупщика шелка Византия превратилась в его крупного производителя, что еще больше укрепило экономическое могущество страны. Да и политическое в немалой степени, ибо шелк в те годы являлся эквивалентом золота.

В это же время, по не выясненным еще до конца причинам, скандинавские фиорды выплеснули на новорожденную, еще эмбрионально формирующуюся Европу целые полчища норманнов — воинственных и беспощадных. Как смерч, пронеслись викинги на своих быстроходных ладьях и конях вокруг Европы и по ней, затаптывая во мрак истории целые королевства и герцогства. «Боже! Спаси нас от норманнов», — молились во всех церквях континента.

Никто не успел и опомниться, как королевство норманнов возникло аж на Сицилии в непосредственной близости от Византийской метрополии, где буйные скандинавы слегка перевели дух.

Ошибается тот, кто думает, что норманны-викинги-варяги (как угодно их называйте) были косматыми бандитами, получающими удовольствие от резни, убийств, лязга мечей и великолепного вида горящих городов. Совсем нет. Это были разбойники, которые очень хорошо знали, чего хотят. А хотели они денег и власти. Награбив денег, они покупали власть, а захватив где-то власть, использовали ее для добывания денег.

Другими словами, эти бандформирования можно назвать хорошо организованными межгосударственными мафиозными структурами, создавшими почти современную систему наднационального рэкета, который, если как-то и изменился к настоящему времени, то только в сторону более совершенных технических средств достижения желаемых результатов да, пожалуй, более изощренной терминологии.

Итак, переведя дух в своем Сицилийском королевстве, норманны обратились к Византии с изысканным коммерческим предложением, суть которого сводилась к следующему: они, то есть норманны, отныне будут оптом покупать у Византии весь шелк (по оптовым ценам), а затем уже сами перепродавать его византийским клиентам, взяв на себя и регулирование рынка. Если Византия на это согласится, то они, норманны, воздержатся от вторжения на территорию Империи, и Византия сможет избежать судьбы большинства европейских стран, жалкая участь которых (из-за жадности местных правителей) может служить