Анатолий Гордиенко ДАВНО И НЕДАВНО

От автора

Моему сыну Алексею посвящается

Не я первый и не я последний, кто пишет воспоминания. Много раз останавливал себя: «А надо ли? Какой вес у этих моих очерков и новелл?» Но все, с кем делился замыслом, говорили мне: «Надо!» Почему же надо? Потому, что молодой читатель найдёт в книге почти забытые имена, потускневшие события, факты. Не может быть, чтобы им, рождённым в конце XX века, не хотелось понять, как жили мы, «шестидесятники», что думали, к чему стремились.

Ветераны встретят в книге имена тех, кого они хорошо знали, чьи книги читали и чьи песни пели, кто приезжал к нам в Карелию и уезжал, наполнив своё сердце радостью и любовью.

В этой книге больше портретов людей, чем событий. Меня всегда интересовали люди, характеры, поступки. Я пытался писать о них правдиво, хотя кто-то может сказать, что мои современники уж слишком правильные люди. Но мне кажется, что лучше похвалить, чем копаться в недостатках.

В молодые годы я любил путешествовать, видел многие страны. Это заставляло думать о лучшем будущем. Путешествуйте, сейчас это доступно, смотрите на мир широко открытыми глазами, запоминайте, сравнивайте.

Совет начинающим журналистам и писателям — ведите записные книжки, ведите их тщательно, разборчиво. Не жалейте времени — вечером вернитесь к дневному событию, расшифруйте написанное наспех, внимательно продумайте, чётко перепишите. Мы обязаны это делать! Мы регистраторы времени, в котором живём. Запомните — мелочей не бывает. Сегодняшняя встреча, событие кажутся малозначительными, а через полвека они, возможно, станут важной вехой истории нашего края. Вести дневники, записные книжки, сохранить их — это наш долг. Мы, журналисты, писатели, несём некую моральную ответственность перед временем и теми людьми, которых мы знали и знаем, которые доверили нам свои мысли, стремления, тайны.

Мы регистраторы времени, мы летописцы. Это я и пытаюсь сказать по мере сил своей итоговой книгой «Давно и недавно»…

Часть I

Константин Симонов

Первый приезд Константина Михайловича Симонова в Петрозаводск был в 1970 году. В небольшом кабинете председателя Союза писателей Карелии А. Н. Тимонена набилось довольно-таки много народу. Симонов сидел за широким председательским столом, курил свою неизменную трубку, поглядывая на нас доброжелательно и вместе с тем как-то отстранённо.

Говорил просто, буднично. Говорил о прошлом, о войне, о Карельском фронте. Сказал, что когда-то, в далёкой юности, написал свою самую первую поэму, и была она о Беломорканале. Написал, а уж потом приехал к завершению стройки, жил в бараке, смотрел, расспрашивал, думал.

— Так что Карелия мне близка, — сказал, слегка улыбнувшись, Симонов. — Она стала началом моего творчества, точкой отсчёта. В войну я бывал в Мурманске. Север, Заполярье помогли мне взглянуть на всё происходящее по-иному…

После встречи Дмитрий Гусаров, Николай Гиппиев, Олег Тихонов и я провожали Симонова в гостиницу. Гусаров говорил о своём журнале «Север», просил всемогущего Симонова походатайствовать в Москве об увеличении объёма журнала, так как в редакции скопилось много дельных рукописей со всего Северо-Запада.

Я хотел сфотографировать Симонова, но постеснялся.

…Второй раз Константин Симонов приехал в Карелию в конце 1972 года, где-то числа 25 декабря. Руководящие товарищи из обкома и горкома партии пригласили знаменитого писателя с семьёй встретить здесь Новый Год. Приехал он с женой Ларисой Алексеевной и дочерью Сашей.

Помню, как в начале рабочего дня меня срочно вызвал к себе взволнованный председатель нашего Комитета по телевидению и радиовещанию Николай Константинович Прокофьев и сообщил, что звонили из обкома, сказали, что Симонов хочет посмотреть наши телефильмы и киноочерки. В первую очередь его интересуют фильмы о войне. Стали думать, что предложить. Я как руководитель редакции кинопроизводства, естественно, хорошо знал всю нашу кинопродукцию, хранящуюся в фильмотеке, и мы решили показать цветной фильм «И встретились в Кижах века» (авторы Анна Цунская, Юрий Зайончковский, Сергей Петруничев) и «Первый в России» — о санатории «Марциальные воды» (авторы Анатолий Гордиенко, Иван Траленко, Леонид Полуянов). После этой экзотики пойдут мои фильмы о войне; мои, потому что, в основном, только я занимался на студии военной темой.

Утром гости прибыли на нашу телевизионную гору. Среди них был давний приятель Симонова кинокритик Караганов. Приехала жена, дочечка, и все они терпеливо и добросовестно отсидели полдня в нашем уютном просмотровом зале, глядя на экран и слушая мои краткие предисловия во время перезарядки киноплёнки.

После просмотра сказали много добрых слов. Я показал гостям студию, Лариса Алексеевна стала меня расспрашивать о «Марциальных водах», что и как лечит живая наша вода. Рядом с ней всё время была Саша, она строго глядела на меня серьёзными, взрослыми глазами, а было ей тогда лет этак десять-двенадцать. Во взгляде её словно застыл вопрос — действительно ли вода эта может вылечить человека?

Потом мы договорились с Константином Михайловичем о получасовой беседе на телевидении, он сразу же согласился, наметили день — 3 января 1973 года.

Назавтра была встреча в Союзе писателей. Симонов был в хорошем расположении духа, шутил и опять-таки непрестанно дымил своей трубкой.

Разговор был долгий и обстоятельный. Я законспектировал его, но сегодня он вряд ли представляет интерес для широкого круга читателей, поэтому изложу его очень коротко.

Симонов напомнил, что 1972 год был годом пятидесятилетия СССР, говорил о дружбе народов, о характере советского человека. Затем остановился на роли телевидения в обществе.

— Я вчера был на вашем телевидении, смотрел фильмы. Это интересные, талантливые картины. Но в них не хватает проблемного, критического взгляда… Тема войны неисчерпаема. До сих пор в архивах лежат необработанные плёнки, есть не просмотренные никем кинокадры. Поглядев вчера ваши фильмы, я утвердился в решении сделать картину «Шёл солдат» о тех, кто награждён тремя орденами Славы…

Постараюсь успеть к тридцатилетию Победы. Фильм о Солдате! Нужен быт солдатский, пот, работа. Я сделал уже четыре фильма в документальном кино. Начал картиной «Здесь жил Хемингуэй»,