Вы меня отлично знали! — ответил незнакомец, который опознал обер-лейтенанта. — Мое имя Владимир Рыбаков! Оно ни о чем вам не напоминает?..

Иванцов опустил голову. Потом он выпрямился и сказал следователю:

— Дайте мне закурить! В сущности рано или поздно это должно было случиться!..

Иванцов расправляет свои листочки, откашливается, но не может сосредоточиться. Затылком он чувствует взгляды людей, сидящих в зале.

А здесь сидят Зина Хатимова, ставшая за эти годы инженером, Римма Фокина — технолог любимовского завода, Владимир Рыбаков, токарь седьмого разряда. Весь первый ряд заняли бывшие партизаны — постаревший и поседевший Золотарев, Аня Егорова и ее пятнадцатилетний сын Никита, работник Центрального Комитета партии Федор Лучков и бывший начальник разведки отряда, теперь полковник Советской Армии Малышев. А в углу, в ложе, облокотившись на бархатные перила, не спускают глаз с Иванцова старик Шумов, жена его Любовь Михайловна и главный инженер крупного металлургического комбината Роман Евгеньевич Лисицын… Жизнь продолжается, но те, кто остался в живых, никогда не забудут минувших боев. Они пришли сюда, в этот зал, чтобы узнать правду о своих сыновьях, друзьях и боевых соратниках, замученных в фашистском застенке. И они узнали ее, эту горькую и славную правду!

Тяжело Иванцову говорить, когда столько людей смотрят на него! Ему бы сейчас автомат в руки и пару гранат! Вот тогда бы он поговорил!.. Спрятав бессильную ярость, обер-лейтенант опускает глаза и сумрачно бормочет, обращаясь к суду:

— Прошу оказать снисхождение!

В глубоком молчании слушают любимовские жители приговор: к расстрелу!

Свершился суд народа. Предатель получил по заслугам. И не о нем думают люди, медленно, со строгими лицами выходящие из зала. Они вспоминают своих земляков-комсомольцев, боровшихся с врагами и погибших во имя победы!

Калуга — Людиново — Москва

Март — октябрь 1957 года