волосами.
И в этот момент выскочил зверь.
Феннер видел его как бы сквозь дымку, и ему казалось, что движется он слишком медленно. Автоматически, не задумываясь, Феннер сдавил капсулу, сеть вылетела и раскрылась в воздухе. Он промахнулся всего лишь на какой-нибудь дюйм – сеть упала в цветы. Зверь с разгона ударил его в грудь, сбил с ног и перевернул. Всей тяжестью он навалился на Феннера, антенны нависли над его лицом, пасть зверя широко раскрылась. Феннер зажмурился.
Горслайн и Хаким нашли их меньше чем через полчаса. Хаким – он шел за Горслайном – вскинул пистолет, но Феннер крикнул: – Не стрелять! – Вы целы? – недоверчиво спросил Горслайн. Феннер сидел на земле, обхватив одной рукой зверя за шею. – У меня все в порядке, – сказал Феннер, – говорите тише. – Это… Это кто такой? – спросил Хаким. Феннер взглянул на животное. Теперь оно было коричневым с голубоватым оттенком, который передался ему от пластикового комбинезона ученого. Феннер похлопал зверя по голове, тот высунул узкий язык и лизнул его капюшон. – Я могу сказать лишь, к какому семейству он не относится, – усмехнулся Феннер. – Он не очень опасен. Судя по зубам и общему виду, можно предположить, что он охотится на земноводных в болотах и на водяных зверьков типа выдры. – Значит, он живет в болоте, – сказал Горслайн. – Да. – Почему же мы не видели его раньше? – Он очень робок, – ответил Феннер. – Нас всегда так много и мы всегда так шумим… Одного меня он меньше боялся, хотя я, должно быть, здорово напугал его выстрелом. Я думал, он подкрадывается ко мне. Как бы там ни было, он крался ко мне, но вовсе не за тем, что я предполагал. – Что вы хотите сказать? – спросил Хаким. – Знаете ли, внешность обманчива. Если человек, никогда не видавший собаки, увидит, как она прыгает на грудь своему хозяину, он может подумать, что она нападает на него. Сопоставив факты, я решил, что это существо живет в красных цветах и выслеживает меня, чтобы сделать своей добычей. Оказалось, что он ходил за мной по пятам и кинулся только для того, чтобы спасти меня. – Спасти вас? От кого? – Короче, я был прав. В этих краях водится хищник, который парализует мозг жертвы, прежде чем наброситься на нее. Феннер мотнул головой в сторону. – Вот настоящие хищники… красные цветы. Он взглянул на ярко-красный берег, и его передернуло. – Насколько я могу судить, они автоматически оказывают парализующее воздействие, но мы слишком велики для них, к тому же нас слишком много, так что они не в состоянии справиться с нами. Поэтому, хотя бедняга Бодкин и другие были убиты, цветы не пытались добраться до них. Вон взгляните, там остатки моей сети. Она упала на них, и они сожрали большую часть, прежде чем разобрались, что это не живое существо. Феннер поднялся. Зверь ткнулся носом в его ногу, и он погладил его по шее за усиками-антеннами, похожими на перья. – Я не знаю, как он устроен, – продолжал Феннер. – Все это слишком неожиданно и ново для меня. Мы будем его изучать. Но, по всей видимости, это животное при помощи своих антенн может нейтрализовать разрушающие мозг волны, которые исходят от цветов. – Бог мой! – воскликнул Горслайн. – Значит, всякий раз, когда мы подходили к цветам, он, или такой же, как он, прятался где-то поблизости! – Да. Он бы спас Бодкина, – сказал Феннер, – но он боялся остальных. Вас было много, да и шумели… – С какой стати он стал бы нас спасать, – спросил Хаким, – если это дикий зверь? Феннер пожал плечами. – Почему первая собака стала домашним животным и как это случилось? Возможно, – тихо проговорил он, – когда-то до нас здесь жили разумные существа, которые были его хозяевами. Однако мне абсолютно ясно: это очень умное создание. И как всякому умному животному, ему очень нужно иметь… – Пищу, вы хотите сказать? Или убежище? – Несомненно, пищу, убежище, возможность размножаться и тому подобное. Нет, – Феннер улыбнулся, – есть необходимость более существенная. – Какая? – Привязанность, – сказал Феннер, направляясь в сторону дома. Животное бежало рядом.
Горслайн и Хаким нашли их меньше чем через полчаса. Хаким – он шел за Горслайном – вскинул пистолет, но Феннер крикнул: – Не стрелять! – Вы целы? – недоверчиво спросил Горслайн. Феннер сидел на земле, обхватив одной рукой зверя за шею. – У меня все в порядке, – сказал Феннер, – говорите тише. – Это… Это кто такой? – спросил Хаким. Феннер взглянул на животное. Теперь оно было коричневым с голубоватым оттенком, который передался ему от пластикового комбинезона ученого. Феннер похлопал зверя по голове, тот высунул узкий язык и лизнул его капюшон. – Я могу сказать лишь, к какому семейству он не относится, – усмехнулся Феннер. – Он не очень опасен. Судя по зубам и общему виду, можно предположить, что он охотится на земноводных в болотах и на водяных зверьков типа выдры. – Значит, он живет в болоте, – сказал Горслайн. – Да. – Почему же мы не видели его раньше? – Он очень робок, – ответил Феннер. – Нас всегда так много и мы всегда так шумим… Одного меня он меньше боялся, хотя я, должно быть, здорово напугал его выстрелом. Я думал, он подкрадывается ко мне. Как бы там ни было, он крался ко мне, но вовсе не за тем, что я предполагал. – Что вы хотите сказать? – спросил Хаким. – Знаете ли, внешность обманчива. Если человек, никогда не видавший собаки, увидит, как она прыгает на грудь своему хозяину, он может подумать, что она нападает на него. Сопоставив факты, я решил, что это существо живет в красных цветах и выслеживает меня, чтобы сделать своей добычей. Оказалось, что он ходил за мной по пятам и кинулся только для того, чтобы спасти меня. – Спасти вас? От кого? – Короче, я был прав. В этих краях водится хищник, который парализует мозг жертвы, прежде чем наброситься на нее. Феннер мотнул головой в сторону. – Вот настоящие хищники… красные цветы. Он взглянул на ярко-красный берег, и его передернуло. – Насколько я могу судить, они автоматически оказывают парализующее воздействие, но мы слишком велики для них, к тому же нас слишком много, так что они не в состоянии справиться с нами. Поэтому, хотя бедняга Бодкин и другие были убиты, цветы не пытались добраться до них. Вон взгляните, там остатки моей сети. Она упала на них, и они сожрали большую часть, прежде чем разобрались, что это не живое существо. Феннер поднялся. Зверь ткнулся носом в его ногу, и он погладил его по шее за усиками-антеннами, похожими на перья. – Я не знаю, как он устроен, – продолжал Феннер. – Все это слишком неожиданно и ново для меня. Мы будем его изучать. Но, по всей видимости, это животное при помощи своих антенн может нейтрализовать разрушающие мозг волны, которые исходят от цветов. – Бог мой! – воскликнул Горслайн. – Значит, всякий раз, когда мы подходили к цветам, он, или такой же, как он, прятался где-то поблизости! – Да. Он бы спас Бодкина, – сказал Феннер, – но он боялся остальных. Вас было много, да и шумели… – С какой стати он стал бы нас спасать, – спросил Хаким, – если это дикий зверь? Феннер пожал плечами. – Почему первая собака стала домашним животным и как это случилось? Возможно, – тихо проговорил он, – когда-то до нас здесь жили разумные существа, которые были его хозяевами. Однако мне абсолютно ясно: это очень умное создание. И как всякому умному животному, ему очень нужно иметь… – Пищу, вы хотите сказать? Или убежище? – Несомненно, пищу, убежище, возможность размножаться и тому подобное. Нет, – Феннер улыбнулся, – есть необходимость более существенная. – Какая? – Привязанность, – сказал Феннер, направляясь в сторону дома. Животное бежало рядом.