шорты, перескакивая через волны, побежала к своему лучшему другу-океану. Ныряла, плавала, потом легла на спину и просто смотрела на луну. Интересно, обычным людям так же нравится Луна или это всё заморочки оборотня?

Не знаю, сколько пробыла в воде. Нужно возвращаться, ощущение, что скоро рассвет. Вышла, повернулась лицом к луне выжимала волосы.

Со мной начала творится какая-то ерунда. Тело бросало то в жар, то в холод, низ живота сладко ныл. Повернувшись, застыла в ужасе.

В трех метрах от меня стоял он, Майкл Верде. Такой красивый, что дух захватывает. На нём были только шорты, так что я смогла оценить, как загорелое тело потрясающе смотрится в лунном свете. Эти мышцы, каменная грудь, кубики на прессе, жадно пожирала каждый миллиметр божественного тела. Когда мои глаза дошли до низко сидящих шорт, покраснела. Лёгкая ткань выпирала в области ширинки.

Майкл тоже не оставался в долгу, изучал моё расплавленное тело. А я вся горела, в горле пересохло, так хотелось провести языком по этим жестким губам, погладить грудь, живот, спускаясь ниже. Он такой твёрдый, как мне представляется?

Это невыносимо! Всё неправда, просто чары оборотня действуют на меня. Горло сушило от страшной жажды, но не вода мне нужна, он. Схватилась за горло рукой. Жёлтые глаза вспыхнули, непроизвольно провела рукой вниз, касаясь торчавших сосков, выдохнула. Хочется сжать пальцами, а ещё почувствовать эти губы на них.

Из меня вырвался стон. Я не знала, как прекратить мои мучения.

Руки не слушались, они, кажется, творили только то, что он хотел. Рука вниз, он жадно следил за моими движениями, впитывая, запоминая.

«Амелия! Остановись! Ты же не хотела становиться проституткой? Почему тогда ведёшь себя так распущенно?»

Повернулась подняла шорты и топик. Секунда, и я в его объятиях, тону в прекрасных желто-оранжевых глазах.

Его запах… проник в меня, окутал, не вырвешься. Невольно повела носом, хотелось запомнить, чтобы бессонными ночами воспроизводить в памяти. А в том, что я буду теперь плохо спать по вине этого оборотня, не было никаких сомнений.

– Как тебя зовут, малышка? – одной рукой он держал меня за талию, другой убирал прядку волос с лица.

Касания его руки были такими нежными, что я зажмурилась от наслаждения. И потерлась о его руку. Сама! Капец!

Осознав, что я творю, уперлась руками в голую грудь, она ещё лучше на ощупь, чем в моих мечтах.

В животе словно поместили пудовую гирю. Я хотела его. Раньше никогда не испытывала подобных чувств, теперь осознала, что это желание.

Ноги сами подкосились, он схватил меня за попу, потянул кверху. Животом проехалась по твердой плоти, стон сам собой вырвался из меня. В страхе зажала себе рот рукой.

– Какая ты потрясающая. Почему я никогда не видел тебя раньше? – его бархатный, хриплый голос будто брал в плен мое безвольное тело.

– Скажи мне что нибудь, – не могла, дар речи отняли у меня его прикосновения.

Замотала головой. Мне нужно найти силы, чтобы вырваться из этого плена.

– Не хочешь? – кивнула.

– Хорошо. – растягивая слова, сказал он. – У тебя такие глаза… это линза? – кивнула. Я так и висела в его объятиях, как будто пушинка. Он совсем не хотел выпускать из рук свою жертву.

– Отпусти… – что с моим голосом? Он такой хриплый, сексуальный.

– Не могу. И не хочу, – он наклонился и прикусил мою кожу на шее. У меня вырвался всхлип.

– Пожалуйста, Майкл… – простонала его имя. Он рыкнул, но отпустил. На негнущихся ногах отошла в сторону, в джунгли, спотыкаясь. Так хочется вернуться, прижаться и видеть желание в его глазах. Но я пересилила себя. Я не знаю, куда иду, лишь бы подальше, чтобы только освободиться от его власти надо мной.

Услышала шаги, обернулась, он шел за мной. Стало страшно. Я побежала.

Через какое-то время он нагнал меня. Один прыжок, и он повалил меня на мягкую траву.

– Куда ты собралась, малышка? – он разозлился. Немногие, видимо, хотели сбежать от него.

– Отпусти! – ударила его по груди. Но это не возымело никакого эффекта, он только улыбался. Нельзя человеку иметь такую шикарную, хулиганскую улыбку.

Он раздвинул мне ноги, уперся в мокрые трусики своим выдающимся бугром.

– Ты же хочешь меня, – а сам двигал бёдрами туда-сюда, от чего я просто билась в агонии. Мой стон накрыл поцелуем, раздвигая губы и врываясь в меня.

Я крепко вцепилась в его черную гриву, гладила, прижимала к себе, теперь уже я отвечала на его движения.

Господи, помоги, я пропала, не могу остановиться, хочу, чтобы он вошел в меня.

Он переключился на шею: покусывал, посасывал.

– Вкусная малышка. Скажи мне своё имя, – покачала головой.

– Нет? – он развязывал тонкие верёвочки на моём купальнике. – Точно?

– Я не скажу тебе ничего! Отпусти меня!

– А под пытками скажешь? – он снял с меня лифчик. Что значит под пытками? – Такие красивые, – он уже не смеялся, просто дышал сильнее. Потом обхватил губами тёмный сосок, который остро торчал, требовал к себе внимания.

Я не хотела уже, чтобы он останавливался, у меня не было сил. Только желание, чтобы он никогда не переставал это делать. Я гладила его по голове, выгибалась ему навстречу. Промежность пульсировала, всё внутри горело.

– Скажи имя, – хрипло шептал Майк.

– Нет!

– Нет? Хорошо, продолжим пытки, – он повел горячим языком в низ живота, продолжая смотреть на меня своими желто-оранжевыми глазами. У кромки крохотных трусиков остановился.

– Последний шанс. Имя! – он схватил резинку трусов зубами, оттягивая на себя.

–Нет, пожалуйста, отпусти меня, – всхлипывая, сказала я.

– Нет, не надейся малышка. Я хочу попробовать тебя на вкус, – что он имел в виду, подумала я.

А потом на его руке появились когти, и он просто разобрал мои крохотные трусики на мелкие кусочки.

– Чёрт! – он смотрел мне между ног, как будто это лучшее зрелище в его жизни. Непроизвольно свела бедра вместе, но он раздвинул их обратно.

– Мокрая малышка. Не хочешь, говоришь?

– Да, не хочу я… – всхлипнула, почувствовав его губы у себя между ног, он провел языком по складкам, закатила глаза.

– Как я хочу войти в тебя, малыш. Там так узко, – его язык оказался внутри меня. Я вертела головой из стороны в сторону, сжимая траву под собой, кричала.

Это страшные пытки. Я сдалась. Мне нужно было то, что дать мог только он. Потому что, если жар внутри не пройдёт, я просто сгорю.

К его языку добавилась рука, он погладил пальцами клитор, пока его язык совершал поступательные движения туда-сюда. Потом обхватил мой зад, просто насаживал меня на свой язык, который двигался теперь в разные стороны. Ему, похоже, тоже нравилось то, чем мы занимались.

Я