Елена Маринос ПРАЖСКАЯ ВЕСНА

Автор благодарит Сергея Линника за консультации по вопросам медицины и некоторые диалоги промежуточных персонажей. 

Автор вежливо предупреждает читателей, что ГГ не путешествует вниз по времени по реальности, а речь идет об альтернативке, поэтому Брежнев может поехать и на "Волге" и на "Сааб", а районы Москвы и Ленинграда могут быть вообще разными, и директор НИЦ Курчатовский будет отрабатывать пайку на Онежских урановых рудниках. 

Глава 1

Добрый день, добрый человек, ставший моим читателем. Ты начитаешь читать с начала, с первой страницы и тебе кажется тяжело. Тяжело читать биографии, немного не понимаешь, почему первые три главы так странно составлены.

Давай, я немного расскажу об этом. Итак, ГГ простой бухгалтер, у себя в реале попадает на плановую операцию, которая идет не так как надо. В результате Сознание ГГ попадает в тело Леонида Ильича Брежнева на День Космонавтики. ГГ не может понять, в своем она времени, или это параллельный мир. До важного дня – 9 мая остается мало времени, на этот день запланированы встречи с лидерами Стран Варшавского Договора, Парад Победы на Красной Площади, встреча с Фиделем Кастро, телефонные переговоры с лидерами стран-союзниц и в это самое время сам Леонид Ильич Брежнев став Генеральным Секретарем, имеет оппозицию в лице Шелепина (организатора переворота со смещением Хрущева). Главная Героиня не может поймать сознание Леонида Ильича Брежнева, и ей приходится самой организовывать работу Первого лица Государства, не забывая о том, что есть по протоколу Премьер-Министр и Глава Верховного Совета.

* * *

Горячее солнце било своими лучами сквозь стекло операционной. Негромко гудел кондиционер. Медсестры собирали инструменты. Хирург почти закончил зашивать шов, как почувствовал приступ тошноты и головокружения. Он быстро выпустил иглу из рук и отошел к стене.

– С вами все в порядке Евгений Петрович? – забеспокоилась медсестра, вытирая марлевым тампоном пот со лба хирурга.

– Сейчас, секунду, все пройдет, – ответил хирург.

Анестезиолог, следивший за аппаратурой, также покачнулся и не заметил скачок напряжения, который сбил показатели пациентки.

У Евгения Петровича выступили слезы на глазах. Он постоял у стены еще минуты три и снова вернулся за операционный стол. Последний шов был наконец зашит, промазан зеленкой и на него был уложен марлевый тампон и закреплен пластырем.

Евгений Петрович уведомил анестезиолога о завершении операции и попросил привести пациентку в чувство.

Евгению Петровичу снова стало не хорошо и он вышел из операционной.

Анестезиолог ввел в вену пациентки стабилизирующий раствор и стал ждать пробуждения. Прошло две минуты, девушка не проснулась. Тогда он промокнул марлевый тампон нашатырем и поднес к носу девушки. Реакции не последовало.

Анестезиолог еще раз проверил показания приборов – сердцебиение было в норме, остальные показатели тоже. Девушка дышала, но не просыпалась. Неожиданно по телу ее прошла судорога, из носа стекла капелька крови.

– Пациентка в ступоре – рявкнул анестезиолог. – Маша, за неврологом быстро!

Медсестра дернулась и вылетела из операционной.

Женщина бегом добежала до поста и сразу стала набирать номер на стационарном телефоне.

– Миколай Петрович, вас срочно просит Степан Анатольевич в операционную, пациентке плохо по вашей части.

Женщина вернулась в операционную и вместе с напарницей продолжила убирать операционную.

Высокий мужчина с рыжей бородкой в бело-голубом халате вышел из лифта и прошел к операционной. Евгений Петрович в это время сидел в ординаторской и мерял себе давление.

Невролог прошел в промежуточную комнату перед операционной надел бахилы, шапочку и перчатки и вошел в операционную.

– Здравствуйте Степан Анатольевич, что у вас произошло.

– Миколай Петрович, ступор. – Мужчина показал рукой на пациентку. – Обратите внимание – проявление кровоизлияния из носа.

– Полагаете, инсульт, переходящий в кому?

– Хорошо.

– Маша, – обратился невролог к медсестре, уточните в кабинете МРТ свободное место и подготовьте пациентку.

– Хорошо, произнесла медсестра и вылетела из операционной.

Прошло два часа, за это время было сделано обследование головного мозга, которое подтвердило предположение на инсульт, осложненной комой.

Хирург, анестезиолог и невролог сидели в кабинете главрача.

– Итак, господа, – сказал главрач, закончив просматривать записи с камер видеонаблюдения в операционной. Я вижу один спорный момент – вам двоим стало нехорошо в конце операции, плюс прыжок показателей, которые вы не заметили, Степан Анатольевич.

– Судя по карте – пациентка по ФОМС, это обнадеживает, мы можем оставить пациентку у себя, чтобы понаблюдать. – Значит так, пациентку перевести в неврологию.

Что касается вас, – главврач обратился к хирургу и анестезиологу. – Я переговорю с юристами, будет повторный осмотр пациентки приглашенными врачами. Родственники скорее всего, потребуют расследования действий Степана Анатольевича, поскольку для обывателей вопрос комы это факт передозировки наркоза.

– Сейчас идите отдыхайте, оставшиеся операции перенесите на послезавтра. И завтра тоже не оперируйте. Сегодня зайдите к терапевту и сдайте все анализы, я должен быть уверен, что кровь у вас чистая.

– Идите, – властно приказал главврач хирургу и анестезиологу.

В ординаторской отделения неврологии сидел Миколай Петрович и читал поступившие результаты анализов. Хорошо, что в больнице РАН была своя лаборатория, поэтому все делалось быстро.

– Новый пациент? – спросил молодой человек, зашедший в ординаторскую с бутылкой «Бон-Аквы» в руке.

– Да, Саша, тяжелый случай, кома у нас, однако. – Придется тебе с родственниками поработать.

– Родственники не знают? – удивился врач-психотерапевт.

– Она была на эндоскопии, в конце операции накрыло.

– Ошибка?

– Не знаю, главврач там сам разбирается.

– Хорошо, давай координаты пациентки.

Я спала, было жарко, хотелось пить, все тело чесалось. Боль в правом виске и резь внизу живота вывели меня из сна. Я спустила ноги с кровати, и на автопилоте не открывая глаз направилась в туалет.

– Бамс. – и во что-то врезалась. Пришлось открыть глаза – это была не моя больничная палата. Я врезалась в косяк. Я потерла заболевший от удара лоб и оглянулась.

Это была большая комната, окно было занавешено тяжелыми шторами, но все равно пропускало свет. На кровати с краю лежала какая-та тетка, но не мама. По бокам кровати стояло