Грюнеблюм вскочил и побежал.
Бертон склонился над Анной.
— Как вы себя чувствуете, дорогая?
— Ничего, если не считать ломоты во всем теле. Но следите за Грюнеблюмом, Джек.
Бертон вовремя посмотрел вверх. Фашист перезарядил револьвер и тщательно прицелился.
Два выстрела раздались одновременно. Пуля просвистела у самого уха Бертона. Но стрелявший упал и покатился вниз с крутого откоса, с утеса на утес.
— Убит при попытке к бегству, — мрачно произнесла Анна. — На сей раз это так.
Она серьезно посмотрела на него. — Я и сама хотела бы этого, Джек. Но через неделю я должна быть в Германии. — В Германии? — Он стоял как оглушенный громом. — Теперь, когда Грюнеблюма больше нет, у меня открываются новые пути. — Ее глаза заблестели. — Я могу вернуться и вести подпольную работу. Полно, — добавила она, — не смотрите на меня так грустно, Джек. Жизнь — это не рассказ, который обязательно заканчивается свадебным пиром. Она всегда продолжается. — Но что будет со следствием по делу о смерти Грюнеблюма? Девушка засмеялась и нарисовала что-то на конверте, вынутом из кармана убитого. — Следствия не будет. Кто заметит одну царапину от вашей пули среди стольких ушибов и переломов! А когда увидят вот это… Она показала Бертону конверт, прежде чем сунуть его в карман Грюнеблюма. На конверте были нарисованы три свастики.
* * *
Они нашли его у подножия утеса, уже мертвого, изуродованного падением. Пуля едва задела череп. Бертон повернулся к девушке. На лице его была задумчивая улыбка. — Я не знаю, что мне будет за это, но, если я не попаду за решетку, вы… вы позволите, Анна, увидеться с вами?
Она серьезно посмотрела на него. — Я и сама хотела бы этого, Джек. Но через неделю я должна быть в Германии. — В Германии? — Он стоял как оглушенный громом. — Теперь, когда Грюнеблюма больше нет, у меня открываются новые пути. — Ее глаза заблестели. — Я могу вернуться и вести подпольную работу. Полно, — добавила она, — не смотрите на меня так грустно, Джек. Жизнь — это не рассказ, который обязательно заканчивается свадебным пиром. Она всегда продолжается. — Но что будет со следствием по делу о смерти Грюнеблюма? Девушка засмеялась и нарисовала что-то на конверте, вынутом из кармана убитого. — Следствия не будет. Кто заметит одну царапину от вашей пули среди стольких ушибов и переломов! А когда увидят вот это… Она показала Бертону конверт, прежде чем сунуть его в карман Грюнеблюма. На конверте были нарисованы три свастики.
Перевел с английского В. ГОЛАНТ