Авенир Крашенинников В лабиринтах страны карст

Куда ушли ребята?

Ребята исчезли ночью. Вчера вечером Белугин еще разговаривал с сыном. Пряча глаза, Витька спросил, где лежит геологический молоток.

«Видимо, опять по скалам лазать собирается», — решил тогда Белугин. Он знал, что сын не на шутку «заболел» геологией. Еще зимой Витька приводил домой почти весь седьмой класс и показывал коллекции. Длинный, худой, с крупным, как у отца, носом, он расхаживал по комнате и ломким голосом, стараясь подражать отцовской манере, говорил ребятам о минералах. Он указывал тонким пальцем на магнитный железняк, на сильвиниты и карналлиты, аккуратно уложенные в коробочки с ватой. Маленькие этикетки на них Витька наклеивал сам.

Коллекция Белугиных была не особенно большой, но многие горные и рудные породы Урала здесь были налицо. Стеклянным блеском отливали каменная соль и горный хрусталь. Кальцит сиял радужными цветами, будто перламутр. Шелковисто переливались минералы с волокнистым строением — асбест, селенит. Отдельно лежали дорогие цветные камни, яшмы, малахит. Яркими искорками посверкивал алмаз, словно в нем пробегали огоньки.

Большие глаза Витьки, казалось, принимали оттенки камней, о которых он говорил. Отец сидел в сторонке, наблюдал. Многого Витька еще не знал и не мог ответить на все вопросы, которые задавали ему товарищи. «Обязательно на следующий год возьму его с собой в разведочную партию», — думал тогда Белугин…

И вот теперь Витька исчез куда-то. Парень воспользовался тем, что дома нет никого: отец до вечера на работе, мать уехала в санаторий. Белугин не знал, что и подумать. Просматривая вещи, он обнаружил, что нет геологического молотка. Не оказалось и рюкзака, исчезли консервы. Значит, Витька отправился в дальний путь. Но куда? Тревога усилилась, когда утром прибежала вся в слезах мать Стасика Вилюйского и сообщила, что сын ее тоже куда-то пропал, забрав веревку и хлеб.

Еще этого не хватало! Стасик Вилюйский окончил первый курс библиотечного техникума, приехал в гости к родителям. Мать его, продавщица сельмага, жаловалась всем покупателям, что почти не видит сына, он все время шляется где-то с Вадькой Белугиным, лазит по горам и скалам, будто нет других дорог. Теперь она грозила скандалом.

— Это ваш Витька подговорил его, он затащил его куда-то. Мы всю ночь не спали. Вы будете отвечать, если что случится! — кричала она.

Белугин вконец расстроился. Он заглянул в ящик стола и не нашел карманного фонарика. Не собираются ли ребята спускаться со скал ночью? Конечно, нет. Может быть, они ушли в Дивью пещеру? Вдвоем… Но туда без опытного проводника опасно забираться даже хорошо снаряженной экспедиции. Пещера мало исследована. Ее хорошо знает лишь один Платон Гридин. Нужно немедленно идти к нему.

Платон жил на краю села в добротно срубленном пятистенном доме с палисадником. Огромный пес встретил Белугина хриплым лаем. Выбежала курносая девчушка, проводила в дом.

Платон был неприветлив. Кряжистый, кривоногий, он походил на сказочного лешего. Колючие бесцветные глаза ощупывали Белугина из-под нависших бровей.

Он недолюбливал геологов. «Наводчики, тайгу пакостят. Наведут народ, лес рубят, жгут», — ворчал он…

— А другой чей? — спросил Гридин, раскуривая трубку.

— Стасик Вилюйский.

— Чистоплюй-то этот? И вызволять его не стоит… А откуда взяли, что они туда именно ускакали?

Выслушав объяснения Белугина, он хитро прищурился:

— Я-то ведь тоже мало знаю пещеру.

Долго убеждал Белугин Платона, что без него никак не обойтись. Бели Белугин один пойдет, то много времени потеряет Хоть и бывал в пещере, но на себя не надеется. А ведь сейчас секунды дороги. Ребята могут погибнуть.

Платон снова неторопливо раскурил трубку, как бы ненароком спросил, а не станет ли Иван Егорович потом пещеру взрывать.

Едва сдерживая раздражение, Белугин ответил:

— Если понадобится, взорвем.

— Не поведу, и весь мой сказ. — Платон поднялся с лавки и вышел в сени.

— Черствый же вы человек, — сказал ему вслед Белугин.

Курносая девчушка вылезла из-за печи и, сердито глядя на него, крикнула:

— А папка добрый! А папка добрый! — И на одной ножке поскакала к выходу.

Через минуту в комнату вернулся Платон, бросил на лавку бухту веревки:

— Ладно, собирайся.

Сборы были короткими. Оба надели телогрейки, ватные брюки, резиновые сапоги. На головы — зимние шапки. Запаслись провизией, свечками. Взяли карманные фонарики.

Он Ныроба до пещеры километров десять, если пылить по дороге. Платон вел Белугина прямиком, по одному ему известным приметам. Его будто подменили. Глаза стали мягкими, синими, походка скользящей, невесомой. Он нырял под колючие лапищи таежных елей, и ни одна не колыхалась. По сухим захвоенным проплешинам проходил неслышно, словно подкрадывался к пугливому рябку.

Лес неожиданно расступился, будто Платон раздвинул его руками. Внизу виднелась извилистая Колва. Как все реки Урала, она быстра, своенравна. Прорываясь сквозь горные кряжи, точит берега, густо поросшие лесом.

Ловко цепляясь за ветки, Платон сбежал к реке, вытянул за цепь небольшую плоскодонку. Против течения грести было непросто, и немного погодя он передал весла Белугину. Тот старался грести ритмично, без всплесков. Работа его успокаивала.

Лодка мягко уткнулась в берег. Платон прыгнул на камень, прикрутил цепь.

Вход в пещеру таился на склоне горы. Это была просто узкая карстовая расселина, вышедшая на поверхность земли. В другое время Белугин многое мог бы рассказать сыну о причудах этих удивительных горных образований. Ведь сам он был инженером-геологом и занимался исследованиями карста на склонах Западного Урала.

Термин карст произошел от названия горного плато в Югославии. Местные жители назвали его так потому, что безводное, в трещинах и воронках плато безжизненно и каменисто. Карст, а точнее крас, означает камень.

Карстовые процессы развиваются в тех районах, где имеются растворимые в воде горные породы, такие, как известняк, гипс. Вода проникает в эти породы по трещинам и другим пустотам. В результате ее усилий образуются карры, поноры, колодцы, пропасти, воронки, котловины, полья, карстовые останцы, пещеры. В эти пустоты ныряют иногда ручьи и даже