человека таким взглядом, что в жилах у всех присутствующих застыла кровь.

— Хотите, чтоб я привёл конкретные примеры, показывающие, как ФБР пользуется нашими достижениями, беззастенчиво выдаёт их за свои и загребает весь жар? И это при том, что наши агенты проливают кровь и именно мы неоднократно спасали мир от уничтожения? Хотите знать, как они манипулируют расследованиями, чтобы раздавить неугодных им и увеличить свой без того раздутый до неприличия бюджет? Хотите, я приведу примеры из своей тридцатишестилетней карьеры, когда ФБР шло буквально на все, чтобы дискредитировать нашу миссию, наших людей? Хотите или нет? — Молодой человек покачал головой. Не сводя с него пронзительного взгляда, Торнхил продолжил: — Даже если б сюда явился сам директор ФБР, начал целовать мне туфли и клясться в преданности, я бы своего мнения не изменил! Никогда! Теперь вам ясна моя позиция?

— Да, ясна. — Молодой человек едва сдержался, чтобы снова удручённо не покачать головой. Похоже, все здесь, кроме Роберта Торнхила, понимали, что на самом деле ФБР и ЦРУ прекрасно ладят между собой. Нет, разумеется, в ряде расследований их интересы порой пересекались, но ФБР вовсе не занималось охотой на ведьм и не ставило своей целью свалить агентство. И все собравшиеся здесь также отчётливо сознавали, что Роберт Торнхил считал ФБР главным своим врагом. Всем им было известно, что несколько десятилетий назад именно Торнхил руководил рядом карательных операций по устранению неугодных лиц с санкции агентства, причём проделывал это с необычайным усердием и хитроумием. Так к чему злить такого человека?

— Но если мы убьём этого агента, — вставил ещё один господин в штатском, — то не кажется ли вам, что ФБР непременно попытается выяснить правду? У них достаточно сил и средств, чтоб прочесать весь земной шар. И как бы мы ни старались, они все равно сильнее. И к чему тогда все это приведёт?

В комнате послышался лёгкий ропот. Торнхил устало оглядел присутствующих. К союзникам, собравшимся здесь, нужен особый подход. Это люди несгибаемой воли, параноидально преданные своим убеждениям, имеющие своё мнение по каждому вопросу. Просто чудо, что удалось собрать их всех здесь вместе.

— ФБР будет лезть из кожи вон, чтобы раскрыть убийство своего агента, к тому же главного свидетеля в одном из амбициознейших расследований. А потому я предлагаю подсказать им нужное нам решение. — Все с любопытством уставились на него. Торнхил отпил из стакана глоток воды, раскурил трубку и наконец продолжил: — Несколько лет Фейт Локхарт помогала Бьюканану проводить операцию, а потом с ней что-то случилось. То ли лишилась здравого смысла и разума, то ли возобладали какие-то другие соображения. Она пошла в ФБР и теперь рассказывает им все, что знает. Нам следовало бы предвидеть подобное развитие событий. Однако Бьюканан до сих пор не подозревает о предательстве партнёрши. Неведомо ему и то, что мы намерены устранить её. Пока только мы знаем об этом. — Торнхила удовлетворила его последняя ремарка. Она была как нельзя более уместна в подобных обстоятельствах. — Возможно, в ФБР полагают, что Бьюканану неизвестно о её предательстве. Или же что он может в какой-то момент узнать о нем. Так что, на взгляд стороннего наблюдателя, ни у кого в мире нет более убедительной мотивации расправиться с Фейт Локхарт, чем у Дэнни Бьюканана.

— Ну а вы сами как считаете? — спросил один из мужчин.

— Моя точка зрения на эту проблему весьма проста, — сухо ответил Торнхил. — Вместо того, чтобы организовать исчезновение Бьюканана, мы должны навести на его след ФБР. Намекнуть им, что Бьюканан и его клиенты, узнав о предательстве, убили Локхарт и агента.

— Но если они схватят Бьюканана... он же им все расскажет, — возразил молодой человек.

Торнхил одарил его насмешливо-снисходительным взглядом. Так смотрит разочарованный учитель на нерадивого ученика. За последний год Бьюканан дал им всю необходимую информацию: теперь в нем отпала необходимость.

Похоже, это дошло и до остальных.

— Так мы наведём ФБР на след Бьюканана уже потом. Так сказать, посмертно. Три смерти. Вернее, три убийства, — сказал один из членов группы.

Торнхил окинул собравшихся многозначительным взглядом, как бы заранее исключая возможность того, что кто-либо дерзнёт не согласиться с его планом. Несмотря на возражения, связанные с убийством агента ФБР, он знал: три смерти не значат для этих людей ровным счётом ничего. Ведь люди эти из старой гвардии и чётко понимают, что без жертв в таком деле не обойтись. И разумеется, зарабатывая на жизнь, они лишали при этом жизни других людей, так уж было заведено, и ничего тут не попишешь. К тому же предстоящая операция помогла бы избежать открытой войны. Убить троих, чтобы спасти три миллиона, да кто же станет тут спорить? Пусть даже жертвы эти почти ни в чем не повинны. Ведь и в обычных сражениях умирают солдаты, совсем ни в чем не виновные. Торнхил свято верил в то, что с помощью тайных действий, которые в разведывательных кругах было принято называть «третьим правом выбора», ЦРУ лишний раз подтвердит свою значимость и ценность для общества. Без них агентство давно прекратило бы существование. И потом ещё одно неукоснительное правило: кто не рискует, тот не пьёт шампанского. Нет, такую эпитафию следовало бы выбить на его могильной плите.

Торнхил не нуждался в согласии или одобрении присутствующих, оно подразумевалось.

— Благодарю вас, джентльмены, — сказал он. — Я обо всем позабочусь. — На том и закончилось собрание.

Глава 2

Маленький деревянный коттедж одиноко примостился в самом конце усыпанной гравием дороги, грязные обочины которой густо заросли дикими вьюнками, щавелем и спутанными стеблями мокричника. Ветхую развалюху в центре голого участка земли размером примерно в акр окружал с трех сторон запущенный густой лес, каждое дерево здесь отчаянно боролось за место под солнцем. Место то было дикое и заброшенное: по какой-то причине цивилизация упорно обходила его стороной, и у обитателей этого дома, построенного лет восемьдесят назад, соседей не было. Ближайший населённый пункт находился в трех милях, и добраться туда можно было только на машине, да и то если у водителя достанет смелости продираться через густой лес по бездорожью.

Последние лет двадцать в этом полуразвалившемся доме проводили бурные вечеринки залётные тинейджеры, порой в него забирался какой-нибудь бездомный бродяга, в поисках кратковременного пристанища, не зная о том, что крыша коттеджа немилосердно текла. Вконец отчаявшийся владелец, недавно получивший этот дом по наследству,