- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (92) »
несчастный Анри и вид у него был такой, будто он что-то потерял.
– Так что тут произошло? – повторил свой вопрос Альфонсо.
Анри медленно повернул к нему покрасневшее в борьбе лицо и тоном мученика ответил:
– Никогда не шутите с женщинами. Это то же самое, что заигрывать с шаровой молнией или с бодливой козой. Господа, зовите священника, я буду исповедоваться…
И с этими словами он вытянулся на полу.
Карменсита разразилась безудержным смехом. Альфонсо и Дени захлопали в ладоши.
– Им все весело! – обиженно сказал Анри. – А вы знаете как больно!
И попытался скроить мину великомученика, но не выдержал и рассмеялся вместе со всеми.
Чуть позже Анри, уже будучи один, ползал по полу кибитки и собирал волосы, вырванные Карменситой из его головы. – Сорок два! – ужаснулся он. – Придется примириться с этой дикой кошкой, иначе вскорости придется пользоваться накладной прической. – Анри! Любимый! – прозвучал за его спиной напевный голос Карменситы, и она сама заглянула внутрь повозки. – Я пришла узнать, не хочешь ли ты просить у меня прощения? – С какой ста… – вырвалось у молодого человека, но он тут же осекся и ласково добавил. – Дорогая! Об этом я мечтаю целую вечность! – Поцелуй эту ручку, и твоя мечта осуществится! Анри облобызал протянутую ему белую ручку актрисы, и Карменсита мечтательно устремила глаза к небу: – О, Анри! Знаешь, что мне снилось сегодня? – Горы сладостей? Или спутник влюбленных с его золотыми стрелами? – Не угадал! Тебе всегда не хватает фантазии! Мне снился зал… огромный белый зал с громадной мраморной колонной и… мужчины… Мужчины! Да все такие красивые! А самый благородный и самый красивый танцевал со мной, умолял выйти за него замуж!.. Мы с ним долго-долго танцевали. – Ну? – Ах, этот восхитительный танец… – Что ты ему ответила? Карменсита с недоумением посмотрела на Анри: – Какая разница? Ведь это было во сне. Там даже я была герцогиней! – А ты, оказывается, даже во сне мечтаешь все о том же! – Анри презрительно хмыкнул. – А он был… – не замечая колкостей молодого человека, продолжала Карменсита. – Он был прекрасен, как ангел! Высокий, в дорогих одеждах… и его глаза!.. – А крылышек у него не было? – вставил молодой человек. – Вечно ты шутишь невпопад! – рассердилась девушка. – Это был мой идеал: высокий жгучий брюнет с карими глазами… – Не обожглась? – Что? – Ну, когда танцевала с этим жгучим брюнетом? – Противный мальчишка! – взорвалась Карменсита и попыталась вновь поймать Анри, но он мгновенно выпрыгнул из повозки и уже снаружи крикнул: – А я теперь знаю, почему ты ко мне пристаешь! – Кто пристает?! – Потому что твой идеал – я, ты только что сама в этом призналась! – Что ты мелешь, глупец?! – смутилась Карменсита. – Конечно! – не унимался Анри. – Я же высокий брюнет с карими глазами! И если надо, могу быть жгучим, как крапива. Так что, Карменситочка, сознайся, это ты меня видела в своем сне! Наверное, потому так и кричала – от радости! Девушка хотела было кинуться вдогонку, но подумав, решила не возобновлять драку. Анри в какой-то степени оказался прав: она действительно домогалась его любви, потому что он казался ей красивым. – Но у него дурной нрав, – сказала Карменсита самой себе, чтобы успокоиться. – К тому же он еще глуп и ничего не понимает в любви! Поэтому не стоит обижаться на мальчишку. И вообще, – добавила она уверенно. – Я всегда успею оттрепать его за уши, ведь никуда он от меня не денется. – Можно ехать! – провозгласил Дени, беря вожжи в руки. – Который час? – поинтересовалась девушка. Дени, сощурив левый глаз, взглянул на солнце, на тень, отбрасываемую повозкой, и уверенно сказал: – Около восьми. Надо торопиться, скоро опять станет жарко. В это время в повозку, кряхтя на все лады, взобрался Альфонсо. – Где Анри? – спросил он. Карменсита отстраненно пожала плечами. – Анри! – позвал Альфонсо. – Не валяй дурака! Мы уезжаем! В ответ он не уловил ни звука. – Вот олух! – Не волнуйся, не пропадет! – успокоил его Дени. – Вечно он со своими розыгрышами. И замахнувшись кнутом, он весело подхлестнул лошадей, выбив из их боков столбики пыли. Животные, отдохнувшие за ночь, теперь везли повозку куда быстрее, чем вчера вечером. Их подбадривала утренняя свежесть и легкий встречный ветерок. Дени нравилось исполнять обязанности кучера. Иногда ему даже начинало казаться, что он управляет не только лошадками, впряженными в бродячий сарай на колесах, а и всем окружающим миром, ведь всё вокруг движется из-за него, всё послушно его руке, его кнуту и, в зависимости от его желания, земля покорно открывается ему. Кто-то схватил его за ногу. Из-под днища повозки выкарабкивался Анри, цепляясь за что попало. – Ты? – вырвалось у Дени, но Анри умудрился дать ему знак замолчать, а сам быстро полез обратно. – Что там, Дени? – спросила Карменсита, садясь рядом с возницей. – Я лишь хотел спросить, это ты? – нашелся тот. В это время Альфонсо рассматривал свой «голодный» башмак, прикидывая, как его починить. Позади повозки что-то мелькнуло. Альфонсо оглянулся, но ничего не увидел, лишь только ему показалось, как над головой что-то треснуло. – Анри? – неуверенно позвал он. – Где ты прячешься? – Да, куда ты пропал, ненормальный? – подхватила девушка. И тут с потолка кибитки донеслось: – Ах, Карменсита, я ж тебя любил! Но ты мне изменила с тем мужчиной! И для тебя в душе я дверь закрыл, Хоть можешь обозвать меня противным! – Давай спускайся, дурень! – крикнула девушка, но в ответ прозвучало: – Я не прощу измены никогда, Пусть даже ты во сне мне изменяла. Сейчас уйду и скроюсь навсегда, Забуду про тебя и всё начну сначала. – Слезай, болван! – рассердилась Карменсита. – Слезай, я тебе говорю, – и с этими словами она схватила какую-то палку и ткнула ею в потолок кибитки. Ткань треснула, и Анри провалился внутрь повозки. – А ты ведьма, – сказал он Карменсите. Она замахнулась на него палкой, но Анри взглянул на девушку с таким равнодушием, что она в бессилии остановилась. – Так! – громко объявила Карменсита, чтобы ободрить себя. – Альфонсо! Ты собираешься меня кормить сегодня? Сами, небось, с утра набили свои животы, а я ведь еще не завтракала! – Посмотри, там что-то еще осталось, – Анри протянул ей тощую сумку с провизией. Девушка быстро обследовала ее содержимое и не могла скрыть разочарования: – Не густо! Кусок хлеба, луковица, вареные утиные яйца, яблоко… – но тут же воодушевилась. –
Чуть позже Анри, уже будучи один, ползал по полу кибитки и собирал волосы, вырванные Карменситой из его головы. – Сорок два! – ужаснулся он. – Придется примириться с этой дикой кошкой, иначе вскорости придется пользоваться накладной прической. – Анри! Любимый! – прозвучал за его спиной напевный голос Карменситы, и она сама заглянула внутрь повозки. – Я пришла узнать, не хочешь ли ты просить у меня прощения? – С какой ста… – вырвалось у молодого человека, но он тут же осекся и ласково добавил. – Дорогая! Об этом я мечтаю целую вечность! – Поцелуй эту ручку, и твоя мечта осуществится! Анри облобызал протянутую ему белую ручку актрисы, и Карменсита мечтательно устремила глаза к небу: – О, Анри! Знаешь, что мне снилось сегодня? – Горы сладостей? Или спутник влюбленных с его золотыми стрелами? – Не угадал! Тебе всегда не хватает фантазии! Мне снился зал… огромный белый зал с громадной мраморной колонной и… мужчины… Мужчины! Да все такие красивые! А самый благородный и самый красивый танцевал со мной, умолял выйти за него замуж!.. Мы с ним долго-долго танцевали. – Ну? – Ах, этот восхитительный танец… – Что ты ему ответила? Карменсита с недоумением посмотрела на Анри: – Какая разница? Ведь это было во сне. Там даже я была герцогиней! – А ты, оказывается, даже во сне мечтаешь все о том же! – Анри презрительно хмыкнул. – А он был… – не замечая колкостей молодого человека, продолжала Карменсита. – Он был прекрасен, как ангел! Высокий, в дорогих одеждах… и его глаза!.. – А крылышек у него не было? – вставил молодой человек. – Вечно ты шутишь невпопад! – рассердилась девушка. – Это был мой идеал: высокий жгучий брюнет с карими глазами… – Не обожглась? – Что? – Ну, когда танцевала с этим жгучим брюнетом? – Противный мальчишка! – взорвалась Карменсита и попыталась вновь поймать Анри, но он мгновенно выпрыгнул из повозки и уже снаружи крикнул: – А я теперь знаю, почему ты ко мне пристаешь! – Кто пристает?! – Потому что твой идеал – я, ты только что сама в этом призналась! – Что ты мелешь, глупец?! – смутилась Карменсита. – Конечно! – не унимался Анри. – Я же высокий брюнет с карими глазами! И если надо, могу быть жгучим, как крапива. Так что, Карменситочка, сознайся, это ты меня видела в своем сне! Наверное, потому так и кричала – от радости! Девушка хотела было кинуться вдогонку, но подумав, решила не возобновлять драку. Анри в какой-то степени оказался прав: она действительно домогалась его любви, потому что он казался ей красивым. – Но у него дурной нрав, – сказала Карменсита самой себе, чтобы успокоиться. – К тому же он еще глуп и ничего не понимает в любви! Поэтому не стоит обижаться на мальчишку. И вообще, – добавила она уверенно. – Я всегда успею оттрепать его за уши, ведь никуда он от меня не денется. – Можно ехать! – провозгласил Дени, беря вожжи в руки. – Который час? – поинтересовалась девушка. Дени, сощурив левый глаз, взглянул на солнце, на тень, отбрасываемую повозкой, и уверенно сказал: – Около восьми. Надо торопиться, скоро опять станет жарко. В это время в повозку, кряхтя на все лады, взобрался Альфонсо. – Где Анри? – спросил он. Карменсита отстраненно пожала плечами. – Анри! – позвал Альфонсо. – Не валяй дурака! Мы уезжаем! В ответ он не уловил ни звука. – Вот олух! – Не волнуйся, не пропадет! – успокоил его Дени. – Вечно он со своими розыгрышами. И замахнувшись кнутом, он весело подхлестнул лошадей, выбив из их боков столбики пыли. Животные, отдохнувшие за ночь, теперь везли повозку куда быстрее, чем вчера вечером. Их подбадривала утренняя свежесть и легкий встречный ветерок. Дени нравилось исполнять обязанности кучера. Иногда ему даже начинало казаться, что он управляет не только лошадками, впряженными в бродячий сарай на колесах, а и всем окружающим миром, ведь всё вокруг движется из-за него, всё послушно его руке, его кнуту и, в зависимости от его желания, земля покорно открывается ему. Кто-то схватил его за ногу. Из-под днища повозки выкарабкивался Анри, цепляясь за что попало. – Ты? – вырвалось у Дени, но Анри умудрился дать ему знак замолчать, а сам быстро полез обратно. – Что там, Дени? – спросила Карменсита, садясь рядом с возницей. – Я лишь хотел спросить, это ты? – нашелся тот. В это время Альфонсо рассматривал свой «голодный» башмак, прикидывая, как его починить. Позади повозки что-то мелькнуло. Альфонсо оглянулся, но ничего не увидел, лишь только ему показалось, как над головой что-то треснуло. – Анри? – неуверенно позвал он. – Где ты прячешься? – Да, куда ты пропал, ненормальный? – подхватила девушка. И тут с потолка кибитки донеслось: – Ах, Карменсита, я ж тебя любил! Но ты мне изменила с тем мужчиной! И для тебя в душе я дверь закрыл, Хоть можешь обозвать меня противным! – Давай спускайся, дурень! – крикнула девушка, но в ответ прозвучало: – Я не прощу измены никогда, Пусть даже ты во сне мне изменяла. Сейчас уйду и скроюсь навсегда, Забуду про тебя и всё начну сначала. – Слезай, болван! – рассердилась Карменсита. – Слезай, я тебе говорю, – и с этими словами она схватила какую-то палку и ткнула ею в потолок кибитки. Ткань треснула, и Анри провалился внутрь повозки. – А ты ведьма, – сказал он Карменсите. Она замахнулась на него палкой, но Анри взглянул на девушку с таким равнодушием, что она в бессилии остановилась. – Так! – громко объявила Карменсита, чтобы ободрить себя. – Альфонсо! Ты собираешься меня кормить сегодня? Сами, небось, с утра набили свои животы, а я ведь еще не завтракала! – Посмотри, там что-то еще осталось, – Анри протянул ей тощую сумку с провизией. Девушка быстро обследовала ее содержимое и не могла скрыть разочарования: – Не густо! Кусок хлеба, луковица, вареные утиные яйца, яблоко… – но тут же воодушевилась. –
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (92) »