Нил Стивенсон Большая симолеоновая афера

Трудно вообразить перспективу, менее привлекательную для свежеиспечённого выпускника колледжа, чем вернуться в родной Бисмарк и поселиться у родителей. Хуже только жизнь в пригороде Чикаго с братом. В его-то доме я, разумеется, и обосновался. Мама, по крайней мере, печёт отпадные пироги с вишней, — а вот из-за Джо я вечно в эмоциональном раздрае. И каждый божий день Джо находит новый способ задать мне психологическую трёпку.

Однажды, например, он попросил меня подсчитать, сколько нужно желейных бобов, чтобы заполнить стадион «Солджер Филд».

Положим, вина здесь только моя; Джо захотел бы внести ясность в этот вопрос. Он всегда умел обращаться с людьми, ну а я — с числами. Как минимум раз в неделю Джо повторяет, что мне следовало стать инженером. Вместо этого я продрейфовал между специальностями и выбрал главной математику, а второстепенной искусство. Едва ли не худшая комбинация для резюме.

А вот Джо подался в рекламщики. Когда интернет, оптоволокно, телевидение и цифровые деньги сошлись вместе и породили сплав, который мы сейчас зовём Метавселенной, большинство рекламных агентств вылетели в трубу, потому что в Метавселенной легко можно выхватить пушку и отстрелить кролику Энерджайзеру голову — что многие, кстати, и делали. Джо занял у родителей десять тысяч баксов и открыл своё, молодое да зубастое, рекламное агентство. Если вы бывали в Метавселенной, то видели плоды его работы — а они видели вас, заговаривали с вами и за вами увязывались.

Папа с мамой так и живут в том домишке в Бисмарке, в штате Северная Дакота. Соседи и не подозревают, что их доля акций рекламного агентства Джо стоит сейчас около двадцати миллионов долларов. Как я ни донимал родителей, убеждая диверсифицировать портфель, — ну, там, купить бушель крюгеррандов и зарыть на заднем дворе или вложить пару миллионов в паевый фонд, — они сочли, что тем самым выразят недоверие Джо.

— Это всё равно что прийти на сольный фортепианный концерт своего ребёнка с плеером, — сказал отец.

Как-то январским вечером Джо приходит домой с полуторалитровой бутылкой шампанского. После дежурной подколки, — мол, достаточно ли я взрослый, чтобы пить? — он наливает мне бокал. Двоих своих сыновей он уже спровадил в домашний кинотеатр, а те включили приставку, подарок на Рождество. Подсоедини эту крошку к телевизору, и можешь рассекать по Метавселенной и рыскать по всемирной паутине. На выбор — несколько дружелюбных к пользователю операционных систем, каждая с автоматическими подсказками, клиентскими горячими линиями и умными помощниками. Сабвуфер кинотеатра добавляет басов, отчего наше столовое серебро дребезжит, как жестяные фигурки в настольном хоккее, а усиленные аппаратурой взрывы пробуждают в шампанском круговерть крошечных пузырьков. Должно быть, низкие частоты как-то проходят под радаром попсовости и проникают в молодые мозги, фонтанируя образовательным цифровым потоком прямо в неокортекс.

— Провернул сегодня сделку века, — объясняет Джо. — Мы рекламируем машины. Компьютеры. Обувь для легкоатлетов. И вот уже три часа мы рекламируем — угадайте, что? — валюту!

— Чего? — переспрашивает Анна, его жена.

— Ну, знаешь, как доллары или йены. Только эта валюта — новая.

— Какой страны? — влезаю я с метафорической красной тряпкой.

Ну как не просветить непутёвого братца? Он залпом осушает полбокала «Дом периньон» и начинает петь соловьём.

— Забудь про страны. Я говорю о симолеонах — крутой и трендовой валюте Метавселенной.

— Это что-то вроде электронных денег? — спрашивает Анна.

— Э-деньги с нами уже э-оны, с тех пор, как изобрели банкоматы, — говорит Джо с точно выверенной ноткой презрения. — В наши дни ими можно расплачиваться в Метавселенной. Но это всё те же американские доллары. Умные люди ищут что-нибудь получше.

Вот это по мне. После колледжа у меня всего тысчонка баксов в загашнике. А инфляция-то — десять процентов, и всё растёт. Сегодня на эти деньги можно купить намного меньше бутылок «Лейненкугеля», чем год назад.

— Правительству никогда не стать эффективнее, — разливается Джо. — Оно просто не может. Инфляция будет только расти. Люди примутся вкладывать сбережения кто куда.

— Инфляция должна пробить потолок, прежде чем я вложу свои деньги в какую-то искусственную валюту, — говорю я.

— Да они все искусственные! — восклицает Джо. — Если подумать, мы давно уже вкладываем деньги в паи, акции и облигации. За ними стоят реальные активы — заводы, корабли, бананы, программное обеспечение, золото, да что угодно. Симолеоны — всего лишь новое название этих активов. Ты носишь с собой смарт-карту и расплачиваешься ею. Или идёшь за покупками в Метавселенную и тратишь деньги онлайн, а наутро товары у твоего порога.

— И кто же на это поведётся? — спрашиваю я.

— Все. Мы раздадим симолеоны на суперкубке простым американцам, а через месяц, три, шесть их опросим, и люди увидят, что симолеоны — и надёжное, и стабильное вложение средств.

— Раздавать симолеоны за здорово живёшь, как фантики в «Монополии»? Прекрасный способ внушить уверенность.

Ответ у него готов.

— Это будет не подарок. Это будет лотерея.

Тут-то он и просит меня подсчитать, сколько желейных бобов поместится в «Солджер Филд». Двумя часами позже я в местном бакалейном магазине галактического класса. Передо мной Манхеттен уходящих под потолок коробок из оргстекла, наполненных пакетами с овсяными хлопьями, дешёвыми сухими завтраками «Фрут лупс», вялеными помидорами, готовыми десертами «с'мор», орехами макадамия, обжаренными по-французски кофейными зёрнами и кедровыми орехами. Всё это падает в вашу сумку или корзину по щелчку удобной плексигласовой гильотинки. Кругом ни души, только автопогрузчики снуют над головой по сети мостиков да глядят камеры видеонаблюдения, упрятанные в матовые стеклянные полусферы. Я шествую по сверкающей стране чудес, держа в руках идеальный куб со стороной в шесть дюймов, смастряченный из картона и клейкой ленты. Я прохожу мимо золотых залежей мармеладных мишек, печёных бобов по-бостонски, чупа-чупсов, лакричных конфет и M&Ms. И вот, наконец, они: желейные бобы вразвес, высший сорт. Я подставляю куб под жёлоб и наполняю.

Кто угадает количество желейных бобов быстрее и точнее, и получит симолеоны. Чтобы всё было чики-пуки, Джо нанял аудиторскую фирму из большой четвёрки. А поскольку нельзя вот так взять и утопить стадион в сладостях, мне поручено найти и сообщить этой фирме верный ответ. И, что не менее важно, сохранить его в тайне.

Придя домой, я считаю бобы. 3101.