- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (8) »
скоростью, дал нам лишнюю неделю-две, пока команда из Голливуда устанавливала новую аппаратуру для визуализации.
Техники с ассистентами скармливали ПТС всё новые данные, а я добавлял «комнаты» к многокамерной памяти, пытаясь найти управу на информационные ураганы — время от времени, непредсказуемо, те всё ещё случались. Первые комнаты выполняли каждая свою функцию, — обработка сенсорных данных, распознавание образов, сортировка памяти, — но эти новые были, по сути, просто модулями памяти. Ричардсон тем временем водил людей, которые знали Бирли, в интерфейсную комнату на собеседования с ПТС.
В день пресс-конференции я отбрехался от полудюжины звонков из Счётной палаты, и даже когда наш конференц-зал уже наполнялся репортёрами, всё ждал, что завалятся коротко стриженные ребята в строгих костюмах, махнут удостоверениями и скажут: «ФБР».
Ещё я боялся ураганов, но сигналы штормового предупреждения всё утро оставались зелёными и единственным сюрпризом на пресс-конференции стал запланированный нами с Ричардсоном. В зал ещё тянулись последние гости, — досмотр и поиск бомб требовал времени, — когда экран за подиумом вспыхнул.
* * *
— Увы, Бирли мёртв, — сказал образ Бирли, отвечая на первый вопрос после вступительной речи. — Вернуть его нельзя, как это ни жаль. Тёплая улыбка. Журналисты неуверенно засмеялись. — А вы — его воспоминания? — спросил репортёр. — В том смысле, который вы вкладываете — не совсем, — сказал Бирли. — Никто не загружал разум Бирли в машину. Мы не умеем. — Напряжённая пауза. — Пока. — Улыбка. — Я — конструкт, псевдоличность, собранная из воспоминаний других. ПТС побеседовал более чем с сотней людей из ближайшего круга Бирли. Их впечатления о нём, конкретные примеры его высказываний и действий, а также цифровые видеозаписи были обработаны, и получился я. Может, я не тот Джексон Бирли, каким он видел себя сам, но я тот Бирли, каким его видели другие. Он предложил задать вопрос другой журналистке, назвав её по имени. Она огляделась, потом посмотрела на экран. — Вы меня видите? Видите эту комнату? — Посередине этой дисплейной панели, сверху, — микрокамера, — сказало изображение. — Но вообще-то, — Бирли одарил репортёршу отеческой улыбкой, — вы зря потратили свой вопрос. У вас, наверное, есть на уме и потруднее. — Только один. Вы осознаёте себя? — Но ведь похоже, что да? — сказало изображение. — Спорить можно долго. Я не эксперт и окончательный вердикт оставлю докторам Маасу и Ричардсону. По моему мнению, впрочем, — нет, я себя не осознаю. Среди репортёров прокатился смех. Некоторые оценили парадокс. — Почём знать, что это не надувательство? — спросил один из тех, кто не засмеялся. — Почём знать, что я не гениальный, безупречно загримированный актёр, который изучал каждую ужимку Джексона Бирли годами, чтобы и комар носа не подточил? — Зрачки Бирли неуловимо — если не ждёшь этого — расширились, излучая тепло и открытость, как на записанных обращениях Бирли настоящего. — Думайте сами, решайте сами. Он моргнул, потом улыбнулся. Джексон Бирли не стремился никого выставить дураком — даже грубого репортёра. — Что обо всём этом думает семья Бирли? — поднял руку другой. — Спросите их. Они пошли навстречу — ПТС беседовал и с ними. В какой-то мере я к ним вернулся. Я увижу своих прапраправнуков, которых так хотел когда-то увидеть. К несчастью, — он вдруг погрустнел, — к несчастью, с Бирли эти детишки познакомятся, но Бирли с ними — нет. Понадобится куда больше изысканий, чтобы однажды конструкт вроде меня по-настоящему себя осознал, чтобы помнил себя, — в общем, был тем самым человеком, чью жизнь продлевает в вечность. Он умолчал о лицензионных выплатах, которые потребовала семья за исключительное право на использование образа Бирли, — как умолчал бы и оригинал. — Проект финансируют родственники Бирли? — Знаю, вам кажется, будто миллиард — гора денег, но поделите его на стольких наследников, сколько их у меня… — Он подождал, пока утихнет смех. — Нет. Этот проект дороже, чем вы можете представить. В долгосрочной перспективе запуск вечности обойдётся не дешевле, чем лунная программа. — И кто же даст такие деньги сейчас, когда государственное финансирование прекращено? — Пока трудно сказать. Но конструкту намного проще выучить, скажем, японский или малайский, чем настоящему Джексону Бирли. Его улыбка на миг дрогнула, и стало понятно без слов, что Джексон Бирли, хоть и конструкт, — американец, и он не хочет вручать ещё одно технологическое преимущество кому-то по ту сторону Тихого океана. — В такое время, как наше, американский налогоплательщик, понятное дело, хочет, чтобы его деньги пошли на полицию, — продолжал Бирли. — Попробуй-ка думать о вечной жизни, если не знаешь даже, доберёшься ли живым с работы домой. Как ни жаль, выбрать надо что-то одно. Конечно, подключи нужную аппаратуру, и машина вроде ПТС станет непревзойдённой системой безопасности — умницей-стражем, который не спит никогда. Будто однажды ПТС может появиться в каждом доме. Здесь на подиум взошли мы с Ричардсоном, и я в кои-то веки порадовался, что чужд риторики. Конструкт Бирли всякий раз встревал и не давал мне брякнуть что-нибудь не то. Он отпустил шутку, когда Ричардсон сухо признал, что конструкт скорее коллективный портрет, чем настоящий Джексон Бирли. Из троих человек на подиуме самым живым, забавным и человечным казался тот, что на экране. После конференции посыпались звонки от министра торговли, спикера Палаты представителей и лидеров большинства и меньшинства в Сенате. Они взахлёб предлагали помочь с финансированием, но мы с Ричардсоном знали, что ещё можем напортачить, а потому в основном просто слушали, пока на звонки отвечал конструкт. Спас нас Ричардсон, но даже я оказался в плену иллюзии. Я был признателен Бирли.* * *
Деньги потекли, и я ждал, что всё войдёт в привычную колею. Думал, Ричардсону не терпится вернуться к работе. Но он не назначал встреч со мной, а день за днём затворялся в своём кабинете — надо, мол, увязать «неувязки». В конце концов я не выдержал. — Скажи хоть что-нибудь. — Я рывком открыл его дверь и ворвался внутрь. — Ты тянешь резину уже две недели. Этот проект не осилить мне одному! Не поднимая глаз от экрана телефона, он буркнул: — Войдите. Эти его шуточки. — Ричардсон, ты гений, — сказал я, не вникая, с кем он говорит. — Ход был блестящий! Теперь давай за работу. Я могу сидеть у себя и выдумывать улучшения для ПТС дни напролёт, но к чему это всё без обратной связи? — Присядь. —- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (8) »