деревенских ребятишек, и Наташка заслуженно стала героиней дня. Наши женщины только ахали, слушая рассказы ребят о её подвиге в деревне. Даже мужчины пришли взглянуть на смелую девочку с опалёнными бровями, которая вынесла ребенка из огня. Дядя Вася что-то сочувственно гудел, тётя Вера намазывала лицо Наташки кремом.

Впечатления от этого бурного дня папа высказал не прозой, а стихами. Конечно, не своими, а заимствованными у поэта. Ласково обняв Наташку за плечи, он громко продекламировал, к общему удовольствию:

— Некрасов. "Мороз, красный нос", — скороговоркой вставил я, прерывая папу. И закончил строфу за него:

Триумф Наташки был полным. Но я не завидовал ей. Она по праву заслужила все эти почести.

Гибель Хомушки

Ещё с вечера я заметил, что Наташка начала хандрить. Не стала играть с Хомой Афанасьичем, окунулась и тут же вылезла на берег. Её будто подменили. Вялая, словно полусонная, неразговорчивая, совсем не такая, как всегда, — весёлая и живая.

За ужином она почти ничего не ела, только поковыряла вилкой жареную картошку и отодвинула тарелку. Николаевы сразу встревожились.

— Что с тобой, Натка? Уж не заболела ли ты?

Мама быстро приложила ладонь ко лбу Наташки.

— Температуры вроде бы нет, но всё же измерим.

Внезапно Наташка вскочила, бросилась в сторону, но не успела отбежать и десяти шагов, как её вырвало. Теперь забеспокоился и папа. Николаевы засуетились.

— Только без паники, друзья! — предостерег папа.

Наташку уложили в палатке. Мама и тётя Вера вошли туда. Вскоре позвали на консилиум и папу.

— Алик, принеси нашу дорожную аптечку, — услышал я мамин голос из палатки.

Через несколько минут диагноз был поставлен. Началось лечение больной.

— Пищевое отравление. Вероятно, мясными консервами, — объявил папа, выходя из палатки Николаевых. — Ничего страшного. Промыли желудок, приложили к ногам грелку, дали бесалол. Теперь Наташе нужно обильное горячее питьё. Позаботься, сын, вскипятить для неё ещё один чайник.

Ночь прошла беспокойно. Я ворочался с боку на бок, терзаясь тревожными мыслями. Что, если папа только успокаивал меня, а на самом деле отравление у Наташки серьёзное? Какое счастье, что рядом с нею оказались два опытных врача! А если б её скрутило здесь в лесу, без нас, что б тогда?

Дедушка безмятежно похрапывал рядом со мной, с головой уйдя в спальный мешок, а я все лежал и думал. Почему мне так жалко Наташку? Почему я так боюсь за неё, что вот даже не сплю? Это я-то, когда-то чемпион по сну!

Только перед рассветом я уснул крепко, по-настоящему. Так крепко, что даже не почувствовал, как дедушка вытащил у меня из-под головы надувную резиновую подушку, пытаясь разбудить. Понадобился толчок в бок, чтобы я очнулся. Вкусно пахло кофе. Папа и мама, дядя Вася и тётя Вера уже сидели за дощатым столиком, сколоченным дедушкой.

— Ну как Наташа? — первым делом спросил я.

Наверное, вид у меня был самый комичный: взлохмаченная голова, сонная физиономия, моргающие глаза без очков… Думаю так, потому что ответом мне был дружный смех.

— Вставай, Лентяйкин, — шутливо прикрикнула на меня мама. — Чуть кофе не проспал. А Наташа уже поправляется. Ждёт тебя в гости.

С завтраком я управился в один момент и тут же очутился у палатки Николаевых. Постучаться было не во что, и я просто поцарапал ногтем туго натянутую парусину.

— К тебе можно?

— Заползай, Дикий Кот! — донесся изнутри знакомый, но заметно изменившийся голос Наташки.

Я откинул полотнище, согнулся и шагнул в палатку. Наташка лежала, укрытая до подбородка тёплым одеялом, бледная, но улыбающаяся. Пахло лекарством. Я тоже заулыбался, не зная, с чего начать.

— Хому принести? Хочешь с ним поиграть? — ни к селу ни к городу вдруг спросил я, вместо того чтобы расспросить Наташку о её самочувствии.

— Хочу.

Я во всю прыть пустился к "Волге", открыл багажник и остолбенел. Клетка стояла пустая. Хома исчез. Я схватил клетку, осмотрел её. Деревянное днище было цело, но один алюминиевый пруток оказался перегрызенным, а два других слегка отогнутыми. Мягкий металл уступил крепким зубам грызуна, неудержимо рвавшегося на свободу. Но ведь оставался ещё стальной багажник! Его-то не прогрызешь. Я быстро начал работать обеими руками, выбрасывая из багажника инструмент, запасные камеры, пустую канистру, обшаривая за обшивкой каждый уголок, в надежде вот-вот наткнуться рукой на мягкое тельце хитрого хомячка. Нигде ничего! Приглядевшись, я заметил в одном месте какие-то крошки. В картонной перегородке, отделявшей багажник от салона, чернела дырка. Сомнений не было: освободившись из клетки, Хома легко прогрыз картон, проник в салон, а оттуда, когда утром мы распахнули все двери, спрыгнул на землю и был таков! Может быть, пока я непробудно спал, он ещё бегал внизу, по резиновым коврикам пола, в поисках выхода, был рядом со мной.

Опустив руки, в полной растерянности я стоял возле "Волги", не зная, что теперь делать. Искать Хомушку в лесу? Безнадёжное занятие! Скорее можно найти иголку в стогу сена, чем проворного маленького хомячка, искусно маскирующегося в густом кустарнике, в ворохах листьев и хвои. Если б хотя бы знать, в каком направлении он скрылся, далеко ли успел убежать?

Но я и этого не знал.

Я ещё стоял, собираясь с мыслями, думая, что же теперь сказать Наташке, когда откуда-то из-за машин, сгрудившихся на полянке, до меня донесся испуганный крик. Пронзительно завопила какая-то женщина. Что-то сильно напугало её.

Не знаю почему, но я со всех ног бросился на крик. Меня будто подтолкнуло что-то.

Но я опоздал…

Когда я добежал, всё уже было кончено. Здоровенный рябой дядька стоял с лопатой в руках и брезгливо разглядывал что-то у своих сапог. Хомушка, милый наш хомячок, такой забавный и добродушный, самое безобидное создание на свете, бездыханно лежал на земле. Смерть настигла его, когда он доверчиво пришел к людям в поисках еды. На свою беду, он забрался в ямку, где лежали консервы, а женщина как раз полезла за ними утром и притронулась неожиданно рукой к пушистому тельцу зверька…

Я почувствовал, как неудержимые слёзы подступили у меня к глазам. Но я сдержался среди чужих людей, бережно взял в ладони то, что осталось от нашего проворного хлопотливого зверька, и унёс к реке. Там я выкопал под сосной глубокую ямку и схоронил в ней Хомушку. Чтобы