нее почти не обращали внимания. Она выглядела как типичная бедная родственница, уже не первой молодости, впервые в жизни оказавшаяся в столице. Гости на приеме смотрели сквозь нее, будто она была невидимкой.

«Интересно, что они сказали бы, узнав, что год назад я чуть не погубила Кеннета Фонтероя и едва не ввергла этот дом в хаос?» — думала Агата с каким-то мрачным удовлетворением.

Вот тогда они бы точно ее заметили.

За обедом она сидела на дальнем конце стола, и все ее внимание было направлено на то, чтобы не совершить какую-нибудь вопиющую оплошность. О слежке пришлось временно забыть. Однако ей стало немного спокойнее, когда она увидела, что Неда и миссис Чарсли (так звали ту чернявую даму), усадили слишком далеко друг от друга, чтобы они могли беседовать или флиртовать.

Она честно спросила себя, почему ее это так задевает: ведь она сама решила, что не подходит Уолтеру в качестве спутницы жизни! Это Нед продолжал упорствовать в том, что они предназначены друг для друга… А теперь, когда его преданность вдруг испарилась, она почувствовала себя так, будто у нее из-под ног выбили опору. Словно эта миссис Чарсли отняла у нее самое ценное!

После обеда для желающих потанцевать заиграли котильон. Агате же следовало присоединиться к группе пожилых дам и джентльменов, которых фокусник собирался развлекать своими чудесами. Но против воли ее глаза то и дело следили за миссис Чарсли.

Она видела, как миссис Чарсли подозвала к себе ее покровительница, леди Брекнелл, сидевшая рядом с подругой. «Досадно, поди, проводить время с этими старыми перечницами, пока вся молодежь танцует!» — подумала Агата. Неда нигде не было видно. Тем не менее, миссис Чарсли послушно задержалась возле пожилых дам, что-то взволнованно говорила, прижимая красивые руки к красивой груди… Наверное, благодарила за оказанную честь.

Агата вздрогнула, когда зрители, окружавшие ее плотным кольцом, разразились аплодисментами. Мистер Смейл, увешанный гирляндами цветных платков, раскланивался направо и налево, помахивая огромным черным цилиндром.

Ее кольнула совесть. Ведь ее позвали сюда не для развлечений! Она снова покосилась в сторону кресла леди Брекнелл, возле которого по-прежнему увивалась эта лицемерная чернявая кокетка. Интересно, подойдет ли к ним Нед Уолтер? Что он думает о своей новой знакомой?

Не следи она за ними так пристально, ничего бы и не заметила. Ее взгляд поневоле отметил, как миссис Чарсли быстро провела рукой по подлокотнику кресла, словно смахнув невидимую пылинку, а в следующий миг в ее ладони мелькнула блестящая змейка и исчезла за корсажем. Агата могла бы поклясться, что секунду назад этот браслет украшал руку леди Брекнелл! Пожилая леди, увлеченная разговором с подругой, ничего не заметила.

«Не может быть! — ужаснулась Агата, не веря своим глазам. — Ну и наглость!»

«А может, мне все-таки показалось?!»

Она готова была упрекнуть себя в излишней мнительности и пристрастности, но в этот момент миссис Чарсли, сказав что-то обеим дамам, деланно рассмеялась и не спеша направилась к подносам у стены, якобы для того, чтобы взять себе бокал лимонада. А потом, внезапно передумав, направилась в сторону пустой смежной комнаты. Агата принялась торопливо пробираться между сиденьями, чтобы оказаться там первой. В ней проснулся бодрящий охотничий азарт.

«Все-таки мы с Энни правильно все рассчитали!» — подумала она с мрачным торжеством.

* * *

«Они приходят по кромке прибоя, по краю тени, по лунному лучу…» — вспомнились Кеннету слова Амброзиуса, когда он разыскал Батлера и велел приказать, чтобы закрыли шторы во всех комнатах.

Покончив с этим делом, он вдруг сообразил, что находится в двух шагах от своего кабинета. Можно было быстро просмотреть бумаги и удовлетворить любопытство мистера Пенвика, чтобы старик не мучился беспокойством целую ночь. Разумеется, в праздничный вечер ни один нормальный хозяин не стал бы заниматься делами, но Пенвику никакой закон не писан, и потом, праздник уже вовсю набрал обороты, так что от Батлера в парадной зале сейчас было больше пользы, чем от него самого.

Кеннет со свечой вошел в кабинет, но не успел он открыть нужный ящик секретера, как почувствовал, что находится в комнате не один. Он резко обернулся. Возле камина стоял человек в жемчужно-сером сюртуке, тонкий в кости, со светлыми волосами и необычно яркими холодными глазами, похожими на серебряные чашечки.

Приглядевшись, Кеннет понял, что поторопился назвать этого странного гостя человеком. Конечно же, это был сид! Тот самый! Тот, кто нагло улыбался Энни в холмах и однажды осмелился даже обнять ее! Он напряг память, пытаясь выудить нужное имя. Эйнон, вот как его звали!

Разумеется, это было не настоящее имя, а кличка. Настоящего имени ни один фейри не откроет никогда в жизни.

— Так и знал, что увижу кого-то сегодня из вашей братии! — не выдержал Кеннет.

Сид ответил своей типичной ухмылкой:

— Я еще не худший вариант, между прочим. Тебе следовало получше присматривать за своей женой!

«Что он имеет в виду?!» Ярость ударила Кеннету в голову и прошлась по телу горячей волной, до самых кончиков пальцев.

— Кажется, в прошлый раз мы не договорили… кое-о-чем.

Мгновение они смотрели друг на друга: Кеннет сверлил противника испепеляющим взглядом, а сид только небрежно повел плечом, будто присутствовал на каком-нибудь скучном приеме.

— Если тебе так угодно, — насмешливо протянул он.

Комната вдруг изменилась, словно кто-то пригасил свет и выпустил на волю сквозняки и эхо. Тишина вокруг них сомкнулась, как мыльный пузырь. Кеннет обнаружил, что сжимает в руке длинную шпагу. Совершенно непонятно, откуда она взялась, но сейчас это его не заботило — так велико было желание стереть эту гаденькую ухмылку с бледной физиономии незваного гостя! Он заставит его проглотить свои оскорбления! Стянув сюртук, Кеннет махом отбросил стул, стоявший у него на пути.

Следующие несколько минут показали, что если гость и не был существом из плоти и крови, но в фехтовании он разбирался изрядно и свою шкуру старался беречь. Все яростные атаки Кеннета были отбиты. Сид уходил от ударов, как угорь, хитрил, уворачивался и ни на миг не потерял самообладания.

— У меня нет желания обременять тебя своей смертью, человек, — насмешливо бросил он, пока Кеннет пытался успокоить дыхание после первой схватки.

Очень быстро он понял, что человеку не сравниться в выносливости с существом из холмов. Кеннет применил все известные ему уловки, чтобы заставить противника раскрыться, но каждый раз его шпага натыкалась на серию быстрых ответных ударов. На лбу выступил