Блэр Леблан ОХРАНЯЕМОЕ СЕРДЦЕ

Серия: Вне серии

Переводчик: Татьяна Н.

Вычитка: Настя

ГЛАВА 1

Она — моя следующая работа?

Мои глаза остановились на пурпурноволосой красотке. Лицо в форме сердечка и круглые щеки выдавали, насколько она молода. Застенчивая улыбка на розовых губах веяла уязвимостью. Серьезный взгляд был полон невинности.

— Поп-звезда? — я заговорил в трубку.

Господи, как же я их ненавидел! Богачи, у которых самомнение размером с Техас. Они не давали чаевых, относились ко мне без уважения, как к своим маленьким собачкам, и думали, что я не замечу их безудержного злоупотребления наркотиками.

В Шато-Мармон я бросил не одного накачанного кокаином неудачника. Неважно, сколько платят знаменитости. Если кто-то под моей опекой умрет от передозировки, кто будет виноват? Придурок-знаменитость или я?

Большинство обвинит меня.

Моя карьера закончится в тот же день, когда мое имя появится в Google рядом с некрологом. Я слишком долго выстраивал отношения с охранными фирмами и агентствами, чтобы позволить какому-то хвастуну все испортить.

К черту знаменитостей.

— Еще одна попытка, — прохрипел Ричард в динамик.

— Какая-то начинающая певичка?

— Она дочь политика, — сказал Ричард. — Двенадцатичасовые смены. Ты будешь работать с Квентином.

— О боже…

— А что не так с Кью? — яростный кашель оборвал его последние слова. — Извини. Дурацкая капельница.

Ричарду нужно было бросить курить.

— Квентин слишком молод.

— Тебе было столько же лет, когда ты начинал.

Я нахмурился от такого сравнения.

Впечатляющее число отжиманий не означает, что ты хороший телохранитель. Квентин был ветераном боевых действий, и, как многие, кто прошел войну, был вспыльчив.

Люди, не справляющиеся со стрессовыми ситуациями, редко становятся хорошими охранниками. Он доказал это, когда нас уволили из-за него с последней работы. Он избил бывшего парня нашей клиентки на глазах у папарацци, в результате чего появилось море мерзких бульварных статеек. Я был вторым телохранителем, она уволила нас обоих.

— По крайней мере, он симпатичный, — деликатно заметил Ричард. — Не обижайся, но ты не из тех, кто любит нежности.

— Я знаю. И, черт возьми, горжусь этим.

— Точно, — фыркнул он. — Ну, и как тебе это удается?

— Неплохо, — я рывком открыл холодильник, схватил пакет молока и понюхал. От него воняло. Я отбросил его в сторону. — Расскажи еще об этой работе.

— Ты будешь жить рядом с домом. Отдельные комнаты, ты не будешь видеться с Кью после смены, — Ричард замолчал, кашляя. — Контракт на несколько месяцев. Низкий риск. Шальные деньги.

— Эта девочка выглядит дерзкой.

— Кого волнует? Это же работа.

Это правда. Я доверял Ричарду. Он устроил меня на первую работу — защищать актрису, которая надела платье за двенадцать миллионов долларов на Каннский фестиваль. Ричард был инструктором в школе специалистов по защите руководителей в Вирджинии. Он оставил преподавание, чтобы основать собственное охранное агентство. И позвонил, как только я закончил школу, чтобы предложить работу.

Я поднес телефон к другому уху и принялся мерить шагами гостиную.

— А еще есть варианты?

— Погоди, — из динамика донеслось шуршание бумаги. — Начинающей поп-артистке нужен телохранитель, чтобы сопровождать ее в мировом турне.

— Дальше.

— Принцесса королевской семьи Саудовской Аравии и ее свита едут в Сан-Франциско за покупками.

— Нет, спасибо.

— Их предложение действительно хорошее, Кассиан. Уверен, что не хочешь?

Саудиты хорошо платили, но были чрезвычайно требовательны к обслуживанию. Мне не раз приходилось объяснять разъяренному менеджеру отеля, почему в номере принца бардак. Он готовил еду на открытом огне в номере. Чертово здание едва не сгорело.

Из моей спальни донесся стон. Моя голова резко повернулась в этом направлении, прежде чем я прошептал в динамик:

— Можно я тебе перезвоню? У меня гости.

— А, подружка?

Он знал меня гораздо лучше.

— Пока.

— Когда-нибудь тебе придется остепениться, — вздохнул Ричард. — Даже если ты вечно будешь об этом сожалеть.

— Нет. Пока.

Я закончил разговор и положил телефон на кухонный стол. Ричард был хорошим парнем. Никогда не пропускал ни одного дня рождения. Всегда находил причины пригласить меня к себе. Ему не нравилось, что я живу один и провожу свободное время на стрельбище или в спортзале.

Моя жизнь была такой же пустой, как стены этой квартиры.

Но мне было все равно.

У меня не было никакой склонности к отношениям.

Я много времени проводил в одиночестве. Бывали дни, когда я не говорил ни с одним человеческим существом, за исключением фальшивых разговоров с женщинами, которых мне хотелось трахнуть. Наш город — Уолнат-Крик — был полон отчаявшихся женщин, а потому, несмотря на мое ужасное обаяние, соблазнить их было удручающе легко.

Они были лишь сосудами. Мне нужно было их наполнить, им тоже. Избавиться от зуда — вот и все. Но время от времени какая-нибудь девчонка все-таки прилипала, и тогда мне приходилось заниматься неприятным — отшивать ее. Мне было лучше одному.

И кстати, той, что лежит в моей постели, пора уходить.

Я вернулся в спальню. На стальной раме рядом с тумбочкой лежал огромный матрас. Из-под одеяла выглядывала белокурая грива. Мне нужно было, чтобы она ушла, поэтому я раздвинул шторы, чтобы солнечный свет осветил комнату. Луч света ударил по ее закрытым глазам.

Она застонала.

Я схватил скомканные, валявшиеся на полу джинсы и бросил их на матрас.

— Мне скоро нужно уходить, — прорычал я в сторону шевелящегося комка. — У тебя десять минут.

В соседней комнате запищал телефон, напоминая, что в восемь я должен быть в ювелирном магазине Свенсона. Я схватил бронежилет и натянул его на себя. Мои руки дрожали, когда я застегивал рубашку — черт бы побрал эти руки. Сотни часов стрельбы и годы физиотерапии, но я уже никогда не буду прежним. Я натянул рубашку поверх своих покрытых шрамами мускулов, надеясь, что мой следующий клиент не будет задавать вопросов.

— Кассиан, вернись, — простонала она. — Который час?

— Мне нужно работать.

Она надула губы, а я ломал голову, пытаясь вспомнить ее имя.

Блондинка встала, зевая. Она схватила джинсы и натянула их на ноги.

— У тебя есть кофе? — спросила она.

— Извини, нет.

Она бросила на меня раздраженный взгляд, но я не обратил внимание. Я натянул брюки