выводу.

– Мне снять клеймо?

– Хм, – Гонард на мгновение задумался. – Не стоит. Нам нужно контролировать парня. Как его зовут?

– Его истинное имя Бэст.

– Что это значит?

– Лучший.

Глава вторая. Точки над "i"

Я пытался успокоится, связать мысли воедино и начать думать, в какую дыру меня занесло. Это явно не Земля. Нет на Земле мест, где не слышали о Европе. Мелькнула бредовая идея о другом мире. Но почему мы понимаем друг друга? Какая-то магия? Ха-ха, никогда не увлекался фэнтези, предпочитая фантастику, и вот на тебе, повезло. Может тут еще и эльфы водятся? Да нет, бред уже. Женщины выглядели вполне современно, модные платья, без корсетов и прочих пышностей. Хотя с чего я взял, что в другом мире должно быть средневековье или ренессанс?

Так, стоп. Хватит истерить. Судя по разговору, меня сюда призвали. Тема перемещения между мирами манила меня давно. Сколько книг я прочел с таким сюжетом, не счесть. Каким образом это произошло, отдельный вопрос, но по ошибке точно. И сделала это та мелкая девчонка. Почему меня, тоже вопрос животрепещущий. Женщина спрашивала, не воин ли я. Может девушка призывала телохранителя, но по ошибке появился я? И значит ли это, что меня могут вернуть обратно? Вот это нужно выяснить обязательно.

Но черт возьми. Новый мир! О таком наши ученые могут только мечтать. Это сколько же новых возможностей. Да, первый контакт прошел не очень удачно. Вернее, совсем неудачно. Но произошла ошибка и судя по отношению той ведьмы, пыток ко мне применять больше не собираются. Конечно, ко мне будут относиться с осторожностью, что мне и показали, советуя не выходить, но я постараюсь наладить взаимовыгодный контакт. Возможно, удастся поторговаться в обмене полезными знаниями. Или даже научится чему-нибудь полезному. Но в любом случае идти у них на поводу не следует, в конце концов меня похитили и об этом следует помнить. Да и не ясно, что у них тут вообще происходит. Какая-то школа, мастера целительства, девчонки, которые могут вытаскивать людей из других миров. Нужно быть осторожным.

На этой тревожной ноте в животе заурчало. Пошарив взглядом по комнате, наткнулся на поднос, стоящий в противоположном углу, на столе. Поднос уставлен едой, за что спасибо, озаботились. Откинув одеяло, обнаружил себя голым. Может потому той девчонке крышу и сорвало, голых мужиков никогда не видела? Пошарив в прикроватной тумбе, нашел комплект одежды и начал облачаться. Наряд оказался непривычным. Рубашка без пуговиц слишком широкая, даже для меня, далеко не узкого в плечах. Брюки, наоборот, слишком сильно облегали, да и приталены оказались чересчур высоко, самую малость ниже пупка. Завершали костюм тупоносые туфли, какие могу упомнить в дремучие советские времена. Все строгого черного цвета, кроме рубашки, она, наоборот, сверкала белизной. Забавная тут мода. Что странно, на одежде не обнаружил швов, вообще. Как и карманов.

Отобедав, или отужинав, не поймешь, какое сейчас время суток, приступил к более детальному осмотру комнаты. Входная дверь без ручки и замка. У кровати еще одна дверь, но поуже. Похоже открывается от нажатия. Так и есть, за узкой дверью нашелся туалет, весьма необычной конструкции, и большая раковина. Окон не обнаружилось, что заприметил сразу. Но было светло и что является источником света понять невозможно. Из мебели гарнитур небольшой: кровать, прикроватная тумба, да стол со стулом в углу. Вот за ящики стола я и принялся. В левом обнаружились тетради, на первый взгляд из бумаги, но утверждать не возьмусь, слишком гладкая поверхность. Писчих принадлежностей не нашлось. В правом оказался… Даже не знаю, что это. Похоже на планшет, толстая пластина формата А4, такая же поверхность, как у тетрадей, но подставки нет, хотя по размеру подходит для открытой книги. С этим я и просидел с пару часов, пытаясь понять секреты местных изысков канцелярии.

Раздалась короткая мелодия, перебором протяжных нот, застав меня врасплох. Чуть не выронив планшет, спешно избавился от улик обыска, закрывая ящик. Что это? Похоже на звонок.

– Мм… Войдите?

Дверь открылась, вошел пожилой мужчина. На вид лет шестьдесят, но кто их тут разберет, если меня считают мальчиком. Выглядел гость (кто тут гость, вопрос открытый) солидно, вылитый профессор. Хотя может и директор, школа все-таки.

– Добрый день, – поздоровался я.

– Действительно добрый, – ответил мужчина, улыбнувшись. – Редко к нам попадают гости неизвестных планов.

– Не по своей воле, – закинул я претензию. – И крайне болезненным способом.

– Мальчик мой, произошла ужасная ошибка. Мне очень жаль, что тебе пришлось пережить Усмирение болью. Это древнее Искусство не предназначено для людей.

Судя по всему, со мной будут строить вежливый, даже чересчур, диалог. Или этот мужчина, с таким пронзительным взглядом, пускает пыль в глаза, что ближе к истине. Понять бы еще о чем речь.

– Мое имя Гонард Хис, я имею честь представлять Высшую школу Искусств, – тем временем продолжил мужчина. – Твое имя, мой мальчик, мне известно. Бэст, что значит «лучший», если я ничего не путаю. Занятное имя.

– Это всего лишь позывной, – меня начало раздражать его снисходительное обращение. – И я взрослый, состоявшийся мужчина.

– А ты ведь в это веришь, – удивился Хис. – Не знаю, как у вас, а в наших краях, тридцать циклов – это еще детство.

Такое сложно принять. Если, конечно, принимать цикл за год. Смысл некоторых слов от меня ускользал. «План» я воспринимал за «мир», а «цикл» мне казался годом.

– Может наши циклы различаются по времени и мои тридцать, это ваши девяносто? – нашел я логичный выход.

– Нет, – ответил он задумчиво. – Я довольно точно определяю, сколько циклов прожил человек. Ты почти в два раза младше моей внучки, а она под этим сводом пятьдесят семь циклов.

Внучке пятьдесят семь? Да в моем мире к этому возрасту люди уже в старость входят. Так у него еще и дети есть. Им сколько, больше ста? Я пытался понять, не разыгрывает ли меня этот мужчина. Но он спокойно стоял и смотрел мне в глаза.

– Сколько же вы живете?

– Мне четыреста семьдесят пять, и я еще полон сил.

Туше. Он меня добил. Почти пять веков назад мое родное человечество еще сжигало ученых за прогрессивные взгляды. За это время сменились десятки поколений. Я даже представить себе не могу такую долгую жизнь. И стоящий передо мной человек прошел через века? Да он сам на пятьдесят семь выглядит, если бы не седина. Не удивительно, что меня считают молодым, с их то продолжительностью жизни.

– Значит в моем мире люди умирают молодыми, от старости.

– Скорее от яда. Гролия вывела из тебя столько ядов, что удивительно, как ты вообще был жив. Если ваш план настолько суров,