- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (67) »
Возможно всё, пока выбор не сделан.
Жако Ван Дормель. Господин Никто
(фильм-лауреат 6-гоВенецианского кинофестиваля)
Мы именно те люди, которые сами определяют свою судьбу! Мы из тех, кто не верит в господство рока или случая! Мы принимаем карты, выданные жизнью, играем ими и срываем наибольшие ставки! Мы укрощаем любую превратность, какой норовистой она ни была бы!
И только одно нам не дано изменить. Куда бы ни несли нас крылья непоколебимой веры в себя, неразлучно пребывает рядом непокорная, невидимая до поры истина, которая заключается в том, что однажды посеянные пороки неизбежно когда-нибудь взойдут.
М.А.
Многие истории, описанные в книге, основаны на реальных событиях.
Глава 1
Сель ползла под ноги ленивой змеёй. Девушка вынырнула из-под козырька автобусной остановки под уставшее плакать небо. Пожалев новые туфли, сняла их и погрузила босые ступни в тёплую жижу. Свернув с дороги на тропу, распустила мокрые волосы. Отдалась жаркому плену солнца. Кузнечики пели знойно, потягивающе. Козы смешно перескакивали с выступа на выступ. Пылал воздух в ковролиновом омуте гор. Вдали игрушечно звенел невидимый родник. Грязь на ступнях высохла и тянула кожу. – Послушайте! Она вздрогнула, обернулась. Туфли шлёпнулись в траву. Незнакомец был чем-то обеспокоен. Волосы слегка взлохмачены и влажны, рубашка застёгнута лишь на нижнюю пуговицу. На открытой груди капли влаги. Под загаром – кожа не южанина. – Простите, я вас напугал… Его озабоченность отступила, глаза заблестели, как блестели у каждого, кто ловил взгляд красавицы. Впрочем, она к этому привыкла. – Я отстал от группы. Теперь не знаю, как добраться до города. Здесь ходят рейсовые автобусы? Девушка кивнула. – А где остановка? Она молча протянула руку, указав в исток тропы. – Спасибо… Незнакомец немного потоптался на месте, словно жалея о том, что встреча мимолётна, и медленно вполоборота поплёлся в указанную сторону. – Автобуса не будет. – Что? – До вечера автобус не пойдёт. – Почему? – Селевый поток сошёл на дорогу. Он как будто обрадовался. Вернулся. – А что же делать? Девушка пожала плечами, но уйти не смогла. Его – растерянного стало жаль. – Скажите, здесь где-нибудь можно перекусить? Я плутаю уже полтора часа и очень голоден. Она поразмыслила. – Пойдёмте со мной. Он послушно двинулся за ней следом, молчаливой, черноволосой, диковатой. И лишь когда приблизились к селенью, девушка обернулась. – Подождите здесь. – А вы? – Принесу вам еду. – А почему нельзя с вами? Я бы с удовольствием… Он игриво улыбнулся. Но строгая ниточка её губ даже не дрогнула в ответ. Девушка молча удалилась, дав понять, что кокетничать не намерена. И эта странная диковатая скромность незнакомки парня задела. Он с интересом вглядывался в её фигурку, вычерченные влажной тканью линии бёдер. Потом расположился в тени. Время медленно пробиралось сквозь гущу жары… Она явилась как сон, как видение, вызванное чуженебесным маревом. Он вздрогнул, внезапно почувствовав во сне её присутствие. Открыл глаза. Она стояла недвижимо. В другом платье. С косынкой на голове, прячущей спутанные змейки волос. – Простите, я уснул. Она молча поставила перед ним корзину и выпрямилась. – Зачем вы надели платок? Разве вам не жарко? Он внимательно смотрел в её глаза. Она присела на корточки, стянула с корзины белую тряпку и принялась извлекать из неё продукты. Незнакомец опустил взгляд на её руки, бронзовые, с шелковистой кожей и длинными пальцами. – Вы как-то очень молчаливы для девушки. Как вас зовут? Она чуть помедлила с ответом, но всё же назвалась: – Белла. – Белла… Ого! Красиво, как у Лермонтова. А я – Валька. Валентин. Она ничего не ответила, положила тряпку обратно в пустую корзину, поднялась. "Невоспитанная", – решил он, но себе не поверил. Глаза у неё достаточно умны. И ещё какая-то таинственная сила в них, манящая. Этакий колдовской огонёк! – Вы так и будете молчать и смотреть, как я ем? Между прочим, я стеснителен. Вы бы сели… Пожалуйста… Она опустилась рядом, положила на колени ладони. Во всём её теле чувствовалась напряжённость, не похожая, однако, на неуверенность. Он попытался представить, не такая ли Белла околдовала Печорина, и помечтал о том, как эта диковатая красавица станет ласкать его, отвечать на поцелуи, улыбаться ему и дрожать в его объятьях. Сладкое возбуждение расслабило тело. – Вы живёте здесь, Белла? А я живу в Москве. Вы учитесь? Всё то же молчание и отрицательное покачивание головой. "Всё ясно. Дитя гор." – А я учусь в МГУ. Слыхали о таком? Она, словно задумавшись, наклонила головку в монашеской косынке, дразняще укрывающей от него чёрное крыло волос. – Слыхала, – вдруг отозвалась, – это где-то в тайге… Не глядя на него, она поласкала ладонью иголочки травы. – Почему это в тайге? – его лицо слегка перекосилось, голос стал стыдливо тихим. Он почувствовал, что краснеет. – Потому что это медвежий государственный угол, – невозмутимо ответили губы, а ресницы на секунду позже раскрыли тёмные, как глубокие пещеры, зрачки. Он скривил рот. А девушка усмехнулась и отвернула головку, подставив под его жадный взгляд тонкий, чуть выкругленный подушечками губ, профиль. Он немедленно понял, что попался на крючок, и засмеялся. Почувствовал нарастающее покалывающее волнение. – Вы меня провели, Белла. Ему захотелось получше рассмотреть в ней что-то, чего не было в других. Что-то завуалированное, недоступное. Взгляд получился долгим, без обмана несущим его внутреннее состояние. Интересно, видит ли она в нём ловеласа? Других это притягивало, а с ней собственная гордость за это "звание" показалась неуместной. Он почувствовал, что всё больше теряет возможность одержать верх, что уверенность уплывает от него капля за каплей, изменяя. Что ж из этого? Возможно, он видит странную девушку в первый и последний раз. Почему бы целиком не отдаться едва ли повторимому моменту, скрытому от других глаз. Никто не узнает… В омут с головой! В полёт за наслаждением! И неожиданно для себя, не успев даже задуматься над следующим шагом, он медленно наклонился к её ногам и коснулся губами бронзовой щиколотки. А затем поднимался всё выше и выше, не спеша, словно наслаждаясь собственной сдержанностью. Таких откровенных и будто хорошо отработанных трюков в его арсенале было достаточно. Восемнадцатилетний мальчишка вовсе не обладал хорошим опытом, хотя все прелести любви вкусил еще в шестнадцать. Он тайком от родителей вычитывал- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (67) »