Часть I

Дом и его друзья

Татьяне Замяткиной –

моему лучшему другу,

умному, чуткому,

красивому человеку –

любимой маме

ПОСВЯЩАЕТСЯ

Глава первая

Нежданная встреча

О том, как домовой Иннокентий и дом Пахом

знакомятся с человеческой девочкой Полиной

Была весна. Тихой майской ночью в городе К. домовой бродил вокруг своего дома в непонятной тревоге. Природа просыпалась, не спалось и Иннокентию. Дом был прибран, все вещи лежали на местах, его драгоценные часы тикали в кармане. Однако что-то было не так. Беспокойство нарастало. Иннокентий бродил долго. Домовой ждал, когда же очнется ото сна его приятель дом, с которым можно будет славно поболтать. Вдруг его сутулая длинная фигура резко остановилась. От неожиданности домовой даже хлопнул себя по карманам старого вытянутого пиджака: в окне второго этажа в доме напротив стояла девочка, и глядела она прямо на него.

– Здравствуйте! – сказала девочка.

– Добрый вечер… ребёнок! – медленно и сам себе не веря сказал домовой. – Почему ты не спишь?

Домовой не успел услышать ответа на свой вопрос. Его дом вздрогнул и начал осторожно потягиваться – просыпаться.

– Ой-ёй-ёй! – закричала девочка.

– Нечего так кричать, трусиха! Ты почему не спишь? – снова напустился на девочку Иннокентий. А дом тем временем проснулся и тоже уставился на ребёнка.

– Вовсе я не трусиха! Мне просто не спится! – бойко сказала худенькая девочка, спрятавшись для верности под подоконник.

– А ну-ка марш в кровать! Я сейчас быстро тебя уложу! – домовой достал из кармана перламутровую коробочку, в которой что-то переливалось и искрилось.

– Не надо! Пожалуйста! Знаю я – вы меня сейчас усыпите и я про вас никогда не вспомню! Не надо! – девочка снова появилась в окне.

– Откуда ты знаешь? – удивился домовой.

– Знаю! Не маленькая!

Дом и домовой переглянулись и рассмеялись. Дом сказал:

– Ну, раз ты такая смелая, то давай знакомиться! Я – Пахом, это мой домовой – Иннокентий.

– Я не твой! Я свой собственный! Как говорил мне командор Резанов, «вольному – воля, а мне пора на корабль»¹.

– Ты опять?! К чему тут Резанов²? – изумился дом.

– Говорил, и всё!.. Какое знакомство вообще? Ты спятил?! Это человеческий ребёнок! Как тебя зовут, кстати?..

– Полина! – вымолвила девочка, глядя на недовольного домового и на оживший соседний дом из своего окна.

– Вот! Это человеческая Полина! Зачем нам нужна человеческая Полина! Я – против! Никогда!

– Ты ведь уже спросил, как её зовут, – улыбнулся дом. – Очень приятно, человеческая девочка Полина! Ты почему не спишь?

– Мне просто одиноко… Мама на работе.

– Ты такая маленькая и одна дома? – у Пахома от удивления посыпалась штукатурка. А Иннокентий тем временем взобрался на его крышу и начал мерить карниз длинными шагами.

– Мама говорит, что ей нужно много работать, чтобы я поправилась. Потому что я заболела.

– Чем ты больна? – спросил дом.

– Я не знаю. Мама говорит, что моя кожа хрупкая, как крылышки у бабочки³. Она зовёт меня Бабочка! Мне часто бывает больно лежать или сидеть, вот я и стою у окна. Еще мама говорит, что если она заработает много денег, то купит мне хорошее лекарство, и я поправлюсь! Мы недавно ездили далеко-далеко к известному доктору. Но он не смог помочь… Доктор сказал, что мне всегда будет так больно, и, наверное, скоро я улечу на небо, к бабушке. Но мама говорит, что спасёт меня… Что мы справимся… Надо только много работать.

Дом и домовой снова переглянулись.

– Давай отведём её к лесной ведьме! Она поможет, – зашептал дом.

– Да ты в своем уме, спрашиваю я тебя! Это человек! Человеческий ребёнок! – рассуждал домовой, всё быстрее шагая по крыше. – Не наш жилец к тому же! Их домовой был скверный! Ушёл от них! – Иннокентий хмуро покосился на соседский дом, в окне которого стояла Полина. – Но при чём тут мы!

– Надо помочь, Иннокентий! Ты посмотри не неё, бедняжку! Тем более сегодня полнолуние – волшебная ночь! А мы ещё не сделали ни одного доброго дела. Тебе лунной пыли не достанется.

Иннокентий открыл свою коробочку и нахмурился. Лунной пыли осталось совсем мало, а Луна безучастно взирала на него с небосвода. А могла бы хоть подмигнуть. Ведь именно она должна была пополнить его запасы лунной пыли. Не видать этого волшебного порошка без доброго дела!..

Тем временем соседский дом, в котором и жила девочка, тоже проснулся. Он моргал окнами-глазами и думал, что ещё не вполне пробудился ото сна. Поняв, что разговор домового с человеческим ребёнком ему не снится, дом заворчал: «Ох, ох, принесла нелёгкая… Бродил бы себе… Занимался бы делом… Ох, ох… Тьфу ты, гнутые балки… Э-эх ты, что уж…» Что хотел сказать этот вечно неразговорчивый дом, так никто и не понял. А ворчливый дом сделал вид, что снова уснул, лишь бы не влипнуть в историю.

Домовой Иннокентий наконец решился:

– Ладно!.. Только ты знаешь – я терпеть не могу детей! Я с ней нянчиться не намерен! Я не кто-нибудь! Как говорил святитель Лука⁴, «дети – это вам не пасхальный кулич, их за пояс не заткнёшь»!

– Опять ты за своё! Оставь в покое Луку! Нам спешить надо! – сурово зашипел дом.

– Вы чего шепчетесь? Я вообще-то здесь и всё слышу, – слабо улыбнулась девочка. – А кто это – лесная ведьма?

– Это волшебница, она живёт в лесу, на Столбах⁵, у неё много разных снадобий, – объяснил дом, – вот только надо торопиться. Путь неблизкий. А она, может, ещё куда зашлёт за травами лечебными… Ты, кстати, где родилась, девочка?

– Здесь.

– А мама твоя?

– Тоже здесь. И бабушка с дедушкой тоже.

– Вот и хорошо, – облегчённо вздохнул дом, – лесная ведьма только своим помогает! Она говорит, что только земля родного края вылечить может. Что силы её только на родную сибирскую кровь действуют!.. А ещё говорит, что, мол, границы её владений тут, и сила вся и мощь в земле нашей спрятана… Ты сама-то не боишься? Путь долгий, трудный. Вдруг испугаешься, домой захочешь? – Пахом покосился на неразговорчивого старого соседа, в котором жила девочка.

– Нет, я не забоюсь, я хочу быть здоровой! Я хочу обрадовать маму! Возьмите меня! Пожалуйста!..

Дом кивнул и пригласил девочку перебраться к себе.

– Я готов! – домовой тем временем закрутил на шее длинный серый шарф и был готов идти на край света. – Только без Корнея никак! Просыпайся давай, Корней! – Иннокентий подошёл к росшему рядом тополю и начал энергично дёргать