В этом приморском городке я оказался совершенно случайно. Так бывает. Отправишься куда-нибудь по делам, а непредвиденные обстоятельства спутают все карты. Что и получилось. Спешил в Монте-Лу, а якорь бросить пришлось, не доехав до города двухсот миль, в Нервилле. Всему виной мой авантюрный характер, помноженный на погоню за «жареным».

Я Фил Смит, репортер столичной газеты, которая пишет в основном о строительстве. Том Хэнк (это мой шеф) командировал в Монте-Лу на открытие нового стадиона. Тема мне была неинтересна, но задание есть задание. Я бы его, конечно, выполнил, да в общем вагоне разговорился с пассажиром из Нервилля. Тот, размахивая руками и тараща глаза, клялся, что в Нервилле половина города наблюдала НЛО. Более того, один неопознанный летающий объект ночью даже приземлялся. Жители звонили на центральное телевидение, но телевизионщики почему-то не поверили, и никто не приехал. НЛО улетел, но остались следы приземления. А это – сенсационный материал и отличная прибавка к моей не самой высокой зарплате.

Не поставив в известность толстого Хэнка, я выбрал форс-мажор. А как бы вы поступили? Какой-то очередной стадион или НЛО пришельцев? Победителей не судят…

В Нервилле никаких инопланетных следов обнаружить не удалось. Моим попутчиком, по описаниям, оказался местный чудик Дик Весли. Продавщица газет рассказала, что этому лохматику периодически грезятся всякие пришельцы, и он ими задурил головы всем в городке.

Но куда большей неприятностью оказался тот факт, что следующий поезд на Монте-Лу ожидался лишь через два часа, и на открытие стадиона я никак не успевал. Назад поезд был вообще только утром… Я позвонил шефу и честно во всём сознался. Хэнк выдержал паузу, что обычно не предвещает ничего хорошего, и бросил трубку. Интересно, что бы этот Фома сказал, окажись НЛО правдой?

В дурном настроении я побрел в сторону побережья, где снять жилье на ночь, по словам здешних советчиков, было дешевле. Пока ковылял, выпивохи одолели со своим враньем: дай им на кусок хлеба! Сам я не люблю попрошаек, считаю, что опускаться до протянутой руки – последнее дело. Человек в силах сказать «нет» любым обстоятельствам. Поэтому я советовал вонючкам не приставать к прохожим, а идти работать.

***

Устроиться на ночлег оказалось действительно несложно, поэтому уже вскоре я стоял в дверях двухэтажного аккуратного домика и договаривался о цене с его хозяином. Еще через какое-то время, оставив свои вещи в уютной комнатке в мансарде, спустился скоротать вечер за бутылочкой белого вина.

Это был неплохой дом, а может, и лучший в Нервилле. Видно было, что его владельцы живут в достатке, не зная забот, чему я в душе даже позавидовал.

В летнем дворике располагался небольшой домашний кафетерий с парой-другой столиков. Лет пятидесяти седовласый хозяин за стойкой сосредоточенно протирал бокалы и негромко отдавал распоряжения светловолосой зеленоглазой девушке (наверное, дочке) – та весело их выполняла.

Вид на море, крики чаек и вино сделали свое дело. Я даже пожалел толстого Хэнка, который изнывал от духоты в городе. И когда дурное настроение уже было улетучилось, а веки после напряженного дня начали тяжелеть, в высокую калитку протиснулся один из тех оборванцев, что приставал давеча на улице.

«Сейчас тебе тут обломится», – злорадно подумал я, посмотрев на хозяина. Каково же было мое удивление, когда хозяин не только не прогнал вонючку, но и велел Бетти (так звали девушку) собрать «гостю» что-нибудь из съестного.

– Спаси-и-ибо, господин Мартин, – протянул весело оборванец. – Господь не забудет вашей доброты…

– Подожди, на вот тебе еще, – передал хозяин купюру. – Бетти, проводи человека!

Удивленный такой заботой о пройдохе, я невольно хмыкнул.

– Наверное, я не самый дурной человек, и мне тоже бывает жалко сирых и убогих, – позволил я себе на правах клиента. – Но вы, господин Мартин, приваживаете бродяг совершенно напрасно. Постояльцам может не понравиться, да и ваши деньги не пойдут прощелыге впрок, поскольку он их тут же пропьет. Человек сам выбирает свою дорогу, так зачем его заставлять сомневаться в выборе, искушая хлебом и вином?

– Не скажите, – улыбнувшись, ответил Мартин. – Обстоятельства бывают сильнее человека, и от нас порой ничего не зависит. Например, бывает так, что кто-то куда-то держит путь, а оказывается совсем не там. Он бы и рад всё поправить, да поезд – ту-ту… И у человека потом – проблемы. Никогда не нужно спешить с выводами.

Я несколько удивился такой догадливости, ведь обстоятельствами своей вынужденной остановки ни с кем не делился…

– Что есть, то есть, – согласился я. – С такими окнами в расписании поездов ваш гостиничный бизнес, должно быть, процветает. И дай вам Бог… Но сравнивать меня и того голодранца, думаю, не совсем правильно. Всё-таки есть разница между прилично одетым путником и бродяжкой, у которого всё на лбу написано…

– Не знаю, не знаю, – задумчиво произнес собеседник, отставив в сторону протертый бокал. – Если бы я вам рассказал историю одного моего знакомого – он, правда, не из наших краев, но какое это имеет значение – то вы бы, уверен, изменили свое мнение.

– Попробуйте, – ответил я, отхлебнув еще вина.

Времени было хоть отбавляй, заняться нечем. А любопытная история на сон грядущий всё-таки интереснее попрошаек на побережье. Тем более для журналиста…

– Бетти! – крикнул Мартин, – принеси-ка нам еще бутылочку из кладовой.

Хозяин дома удобно устроился напротив меня в ротанговом кресле и, не дожидаясь возвращения девушки, начал свой рассказ. Его я привожу полностью. Вымысел же оставляю на совести рассказчика.

***

Знакомого Мартина звали Алекс Хок. Не думаю, что его действительно так звали, и не уверен, что имена других героев соответствуют действительности. Ибо зачем Мартину их озвучивать? Но суть не в этом…

Владелец небольшой, но вполне преуспевающей дизайнерской компании Алекс Хок раз в полгода мотался в головной офис с отчетами. Путь лежал из города Таврель в город Лузин (назовем их так) с пересадкой в окружном центре. Отправился Хок и той злополучной осенью…

Нужно сказать, у Алекса тогда пошла полоса неудач. Зачем-то спутался со своей секретаршей Кэт, а жена обо всём узнала. Алекс недоумевал – как могла узнать Марта? Лучший его друг и компаньон Джек Сименс успокаивал: мол, ничего страшного, Марта простит его и всё станет, как прежде. Тем более что Марте